— Не проблема.
Железное оправдание для того, чтобы сделать то, о чем она уже много дней мечтала, и сегодня она не будет бороться с собой. Потому что завтра приедет Зеб, и всей их идиллии конец; сегодня у нее последняя возможность оказаться рядом с Адамом. Завтра она уже не сможет действовать, повинуясь безумному, идиотскому влечению. Жизнь вернется в нормальное русло.
А ведь именно этого она хотела. Так? Она завершит то, ради чего сюда прилетела, позаботится о том, чтобы у ребенка был отец… Ведь это же хорошо?
— Лив! Ты как?
— Нормально. — Разумеется, нормально. — Мне просто нужно было привыкнуть.
Спустившись по лестнице, она огляделась по сторонам, преисполнившись благоговейного ужаса. Свет налобного фонарика высветил сырые стены пещеры, узкие проходы, заваленные камнями.
— Иди за мной, — велел Адам. — Сразу скажи, если станет страшно или не по себе. Местами тут трудновато, но я все время буду рядом.
Оливия прикусила губу и кивнула. Надо прекратить вкладывать в его слова двойной смысл… Пора взять себя в руки; Адам ведет ее по лабиринту пещер, а вовсе не в духовное или чувственное путешествие.
Нужно сосредоточиться, иначе она упадет в пропасть — как в прямом, так и в переносном смысле. Кроме того, ни за что нельзя упускать такое зрелище; в такие пещеры попадаешь раз в жизни… Почему же она превратно все истолковывает и все сводит к желанию переспать с Адамом?
Следом за Адамом она пробиралась по узким проходам, перелезала через скользкие обломки скал и вглядывалась во мрак, куда не проникал солнечный свет. И все время теплое, большое тело Адама и успокаивало, и мучило ее. Весь путь был исполнен второго, тайного смысла. От духоты в пещере у нее закружилась голова. Оливия не сомневалась, что здешняя атмосфера действует не только на нее, Адам почти все время молчал, хотя не отходил от нее ни на шаг и помогал в самые трудные минуты.
— А-ах! — воскликнула Оливия, когда они вышли из узкого коридора в огромный подземный зал. Величественное зрелище; куполообразный потолок, похоже, был изваян каким-нибудь местным богом. Она с благоговением провела пальцами по холодному, сырому камню. — Ты только посмотри! — Она показала на почти невероятные сталагмиты. — Ничего подобного в жизни не видела. Они похожи… на часовых… на горгулий, которые охраняют вход. Наверное, они очень старые.
Адам кивнул:
— Раньше я, бывало, часами смотрел на них. Если будешь смотреть на них долго, они сожгут тебе мозги.
Оливия развернулась к нему:
— А я думала, ты водил сюда группы туристов.
— Да, водил. Но в первый раз попал сюда сам… — Он пожал плечами. — Без разрешения. Здесь… замечательно… — Он снова пожал плечами, переминаясь с пятки на носок. — Замечательно думается.