— А не опасно таскать это по метро в простом пакетике? — Взгляд ее красноречиво уперся Федечке в подмышку.
— Чем небрежней транспортируются ценности, тем меньше они привлекают внимания, — высказал он бесспорный постулат, что вызвало на устах Елизаветы Михайловны непроизвольную улыбку.
— Как скажешь.
Дискуссия на том и прекратилась. «Фольксваген» плавно тронулся с места. Правда, ехать пришлось сначала задом, ибо переулок, где располагалось почтовое отделение, венчался тупиком, и развернуться там не представлялось возможным. Голощапова успешно справилась с этим маневром и вывела старенький «жук» на широкую трассу.
— Взгляни, за нами нет хвоста?.. — на полном серьезе шепотом произнесла она, уставившись в зеркало заднего вида.
Федечка послушно огляделся, отмечая наличие подозрительных авто и пешеходов. А вернее, их полное отсутствие. Определенно за «фольксвагеном» никто не наблюдал.
— Чисто, — успокоил он мнительную Елизавету Михайловну.
Женщина перевела дух.
Заведующий отделением молодой симпатичный врач Игорь Карпович бережно опустил телефонную трубку и мягко, не желая задеть чувства такой высокопоставленной персоны, как Федор Павлович Лавриков, усмехнулся.
— Мониторинг вашу сенсацию, увы, не подтверждает, — тихо произнес он, обращаясь к сидящим по другую сторону стола двум посетителям. — Состояние больной — без изменений.
Лавр и сам успел пожалеть, что поддался на уговоры Кирсанова и поднял этот вопрос при беседе с местным светилом медицинской науки. А может, и не только уверенность Ивана повлияла на его решение поставить врачей в известность. Федору Павловичу и самому хотелось верить, что его легкий и нежный поцелуй, запечатленный на щеке Ольги, мог принести желаемые результаты. Глупо, конечно. Жизнь — это не сказка, а Лавриков — давно не ребенок.
— Но я своими глазами видел, — продолжал стоять на своем Кирсанов, наваливаясь корпусом на стол заведующего.
— Что ты видел? — терпеливо вопросил Игорь Карпович.
— Такая зеленая волна как скакнет вверх!
Доктор улыбнулся:
— Скорее всего, была реакция на механическое раздражение открытых участков кожи. Вы дотрагивались до лица?
Иван молча покосился на Лавра. Тот опустил глаза, будто его застали за чем-то очень неприличным и недостойным взрослого человека. Он сконфуженно кивнул, не глядя в глаза собеседнику.
— Ну… Совсем немножко, — пробубнил народный избранник. — Чисто символически, я бы сказал.
— Этого делать нельзя. — Игорь Карпович нахмурился. — Стерильность нарушается.
— Вот-вот приедет Лиза. Лиза стерильность восстановит, — с ходу отреагировал Лавриков, избегая возвращения к неприятной теме разговора. Подняв голову, Федор Павлович обратился уже к Кирсанову: — Иван, будь добр, подожди несколько минут в коридоре.