— Ты думаешь, надо? — Тот досадливо поскреб пальцами в затылке.
— Думаю!
Спорить Мошкин не стал. В конце концов, как он рассудил, попытка — не пытка. Не получится — виноват уже будет не он, а надоумивший его Лавриков. Санчо вложил в принтер лист бумаги, и распечатка моментально началась.
— Поехали!.. — К Александру вернулся оптимистический настрой, а вместе с ним и перспектива работы на самого богатого человека в мире.
В этот самый момент дверь в кабинет Федора Павловича без стука отворилась, и на порог не очень смело и не очень уверенно ступил Геннадий Кекшиев. Санчо, а вслед за ним и Лавриков дружно обернулись на незваного визитера. Федор Павлович для солидности даже снова нацепил очки. Высокопоставленный чиновник неловко кашлянул.
— Лавр, на минутку… — тихо произнес он и недовольно мазнул взглядом по широкой улыбающейся физиономии Мошкина. — Только этого своего… Дантона сумасшедшего не бери.
С этими словами Геннадий Церенович ретировался обратно за дверь и замер в ожидании коллеги. Он явно чувствовал себя сейчас растерянным и подавленным, но пытался выглядеть строго. Лавриков появился в коридоре через две минуты. В руках он держал пару сложенных пополам листков бумаги.
— Вообще-то я — Федор Павлович, а не Лавр, — с ходу проинформировал он собеседника, разглядывая его через стекла небольших прямоугольных очков.
— Брось!.. — Кекшиев с улыбкой отмахнулся от этого высказывания, давая понять, что здесь все свои и настроены по отношению друг к другу крайне дружественно. — Позвонили сейчас… У меня дача горит.
— То есть как? — удивился Лавриков. — Почему горит? В буквальном смысле?
Геннадий Церенович тяжело вздохнул. Лавр, хоть и выглядел внешне рассеянным и безучастным, успел заметить, что руки у чиновника мелко-мелко подрагивали. Волнуется, значит. Боится. Это хорошо.
— В буквальном смысле пожар у меня на даче!
— Вот беда. — Федор Павлович с досадой причмокнул губами. — К пожарникам надо обращаться срочно. Может, отвоюют у стихии хотя бы часть имения.
— Не юродствуй!.. — Кекшиев нахмурился. — Что это?
— Три варианта. — Лавр поднял руки почти на уровне лица собеседника и принялся загибать пальцы. — Непогашенная сигарета, короткое замыкание или утечка газа. — Склонившись поближе к Кекшиеву, он понизил голос до шепота и добавил: — Вариант совсем фантастический — чей-то намек.
Бывший прокурорский сотрудник взорвался.
— Я не давал никаких письменных обязательств! — закричал он, нисколько не смущаясь тем, что его могут подслушать нежелательные в подобных обстоятельствах свидетели. — Никто ничего не докажет!