— Тс-с, успокойся. Они не могут знать его в лицо!
— Но его видел этот твой комтур, у перехода!
У Сони внутри похолодело. Инсинуат остановился и заговорил с Тимом. Она зажмурилась: сил смотреть не было никаких.
— Выдыхай, трусиха! — послышался насмешливый голос брата. Совсем рядом!
Глаза распахнулись. Вот он, Тимоха, стоит и вовсю улыбается.
— Что он хотел? — Грей не Соня, ему факты подавай.
— Он оценил мастерство нашего личного парикмахера, — шутливый поклон в сторону сестры. — Спрашивал, не пошёл ли на улице дождь, а то сэр выглядит несколько мокроватым.
Соня старалась не встречаться с братом взглядом.
Секция сто двадцать один отыскалась быстро, но хаотичность расположения книг усложнила процесс поиска альманаха. Все же вскоре увесистый том вальяжно развалился на столе в читальном зале. Троица склонилась над пожелтевшими страницами. Неловко стукнулись головами.
— Мне кто-нибудь может объяснить, что нас понесло сюда всех троих? — осведомился Тим, демонстративно потирая ушибленный лоб. — Я бы и один справился, камера в телефоне работает «на ура»!
* * *
Необходимость посещения Закрытого архива нагоняла на Верховного архона тоску. Не то чтобы Эреб был негостеприимен или, скажем, кресла неудобные. Нет. Тут иное. Ощущение собственной неуместности. Архон задумался над странным словом: пусть и несуществующее, суть явления оно отражало точно.
Серый страж сидел на пороге.
— Кошка эта ещё… вездесущая. Эреб, к тебе можно?
— А нужно ли? — прилетело в ответ. — Нокс, пропусти его, зря. что ли, человек такой путь проделал.
Нокс никоим образом не разделяла точку зрения хозяина, но проход освободила.
Хранитель уютно расположился за накрытым столом. Засахаренные цветки пуйи и китайского мышецвета. Как Эреб их ел — уму непостижимо. На мышецвет и смотреть-то страшно. Две чашки. Архона ожидали.
Пили чай. Верховный никак не мог начать разговор, а Хранитель не спешил ему помочь. Наконец архон решился.
— Ты же знаешь, зачем я пришёл.
— Знаю, — согласился Эреб, грызя мышецвет.
Ни гость, ни разговор не занимали его больше сомнительного лакомства.
— Мне нужны ответы.
— Их не будет.
Архон не привык слышать «нет».
— Но так же нельзя! Ты появляешься, огорошиваешь известием, что близок чуть ли не конец света. Мы слушаем. Приказываешь оставить Грея в покое, хотя это абсолютно противоречит идеологии Ока. Мы подчиняемся. Нагоняешь туману своими «бездействием» и «усердием». Мы покорно гадаем, что бы это могло значить, — забывшись, что находится не в зале заседаний, архон поднялся и угрожающе навис над Хранителем. — Но появляется эта девица, внося полный сумбур. Она тащит на Изнанку неизвестного сопляка, и, о чудо, они избегают последствий двойного перехода. Как? Мой лучший комтур уверяет, что теперь они собираются вломиться в Око. И ты опять скажешь оставить их в покое? Но, что хуже всего, Окуляр уснул. Ты должен объяснить, что здесь происходит!