— Что же теперь делать?
Глеб находится не сразу:
— Давай… отвезем его… в больницу?
— А может…
— Что?
— Ничего.
Инна двинулась, как автомат.
Тело отвратительно холодное, очень тяжелое, как-то странно мягкое и неудобное. Инне кажется, что человек шевелится, пытается захватить с собой пригоршню гравия с обочины, вцепиться в трещины асфальта. Она заглядывает под капюшон — надеется услышать дыхание.
Нет. Ни единого звука. Ни единого вздоха. Мертвец.
Глеб воспринимает все происходящее, как сцену из фильма ужасов: частокол мрачного леса, пустынный участок дороги, залитый призрачным светом и два подозрительных субъекта, нависшие над окровавленным трупом. Что они вообще собираются делать с несчастным?..
Безжизненное тело вдруг извернулось с ловкостью пантеры. От резкого удара в грудь Глеб брякнулся на асфальт. Инна отлетела к машине.
Покачиваясь, в свет единственной фары, забирается скрюченная фигура. Капюшон сполз на подбородок. Прорезиненный плащ стал похож на крылья летучей мыши.
— Мужик, да мы тебе помочь хотели! — обрадовано мычит Глеб.
Но «мужик» не подает голоса, медленно приближаясь. Руки выделывают зловещие пассы. В правой что-то поблескивает.
— Нож!! Уезжай! — взвизгивает Инна.
Почему Глеб подчинился истерическому визгу — он и сам не понял. Наверное, было нечто несуразное и устрашающее в этой молчаливой фигуре… Или в самой атмосфере повисла угроза?
Коротко хрустнул стартер. Мотор завелся с пол-оборота и машина рванула назад. Пострадавший в аварии вдруг прыгнул — хотя до автомобиля было уже шагов пять, перчатки хлопнули по капоту. Какой отвратительный скрежет.
Колеса попали в грязь, машину развернуло, мигом сбросило с шоссе. Болезненно вскрикнула подвеска. К счастью, насыпь невысокая — не больше метра.
Нащупав заросшую колею, «жигуль» понесся во враждебную тьму. Автомобиль подпрыгивает на корнях, по бортам хлещут ветки кустов, чиркают по краске сухие сучья. Глеб не снижает скорости.
Раненный проводит машину взглядом. Тупо наблюдает, как из разжавшейся руки выпадает кусок пластмассы — обломок хромированной решетки радиатора. А затем, словно приняв какое-то очень сложное решение, быстро исчезает в лесу.
Он идет по свежим следам.
Едва различимая тропка дьявольски петляет и вскоре заводит в глубокую низину. Здесь, Глеб остановился, отнял от рулевого колеса руки — они дрожали.
Дождь, наконец, закончился. Наверное устал.
Серп Луны выплыл из-за марева облаков и лучи ночного светила превращает лес в картину обезумившего художника. Между стволами мелькают какие-то размытые силуэты. Из-под корней ползет зловещий шепот. Из чащи несется подозрительное потрескивание. Казалось, сам Ужас прогуливается в этот поздний час по тайге.