Старшая сестра тут же улеглась на свое место и забралась под одеяло.
Я поправил одеяло у Адили, сожалея в душе, что никогда не ухаживал так за собственными дочерями.
После этого я отыскал глазами табуретку, сел рядом с кроватью Айны и сказал:
— Ладно уж. Слушай.
Я легко восстанавливал в голове целые страницы большой детской книги, набранной крупным шрифтом, и словно бы читал сказку. Хотя при этом я несколько раз ловил себя на том, что мысленно не успевал переворачивать страницу и продолжал воспроизводить текст по памяти.
Говорил я при этом очень тихо, шепотом, хорошо помня о том, что он не только успокаивает человека, с которым ты общаешься, но и заставляет его напряженно прислушиваться. Тогда все, сказанное тобой, намного глубже проникает в сознание твоего визави и, как результат, запоминается им гораздо лучше.
Но мне в данной ситуации было нужно, чтобы девочка заснула как можно быстрее. Такой результат достигался как раз за счет успокоения.
Мне не хотелось, чтобы бойцы услышали мой шепот и тоже захотели спать. Если быть точнее, я попросту не желал, чтобы они смеялись надо мной, своим командиром, выступающим в роли сказочника. Поэтому я снял шлем с микрофоном и наушниками и положил рядом с собой на пол.
Так я вышел из системы внутривзводной связи, не выключая ее. Тем не менее вовремя заметил, как у меня на левой стороне груди замигала маленькая зеленая лампочка.
— Извини, я выйду на минутку. Мне надо поговорить с хорошим человеком, — тем же шепотом сказал я Айне и увидел, что она уже спит.
Видимо, ее подсознание тоже сочло, что сон — лучшая защита от любого стресса.
Я надел шлем, тихо, как и положено военному разведчику, вышел из комнаты и без стука прикрыл за собой дверь.
Только в коридоре я надел шлем на голову и ответил на вызов дежурного по отрядному узлу связи:
— Старший лейтенант Лукрепциев. Слушаю вас.
— Старлей, начальник штаба желает с тобой пообщаться.
— Соединяйте.
Соединение прошло без задержки.
— Виталий Николаевич, что там у тебя происходит? Почему я о твоей операции должен узнавать по звонку офицера оперативного отдела спецназа Росгвардии? — с явным возмущением проговорил майор.
По большому счету он оказался прав. Я был обязан отчитываться перед командованием. Поэтому мне пришлось оправдываться.
Должен сказать, что я предпочитаю делать доклад строгому, но справедливому начальству по окончательному результату своих действий. А такового у меня пока не было. Я как раз теперь ждал его появления. Конечно, за короткий период времени произошло немало событий. Мое командование любит быть в курсе всего, за что с него спрашивают. Оно желает иметь возможность ответить на любой вопрос, спущенный ему с заоблачных высот.