В отделении кардиологии было тихо и стерильно чисто. У медсестры, с сонным видом заполняющей карточку, они узнали, что маму совсем недавно перевели из реанимации в палату интенсивной терапии. Возле нее они и обнаружили Катю с Егоркой.
— А почему вы тут? — спросила Лина у вставшего ей навстречу брата. Люк остался стоять чуть поодаль, пожираемый глазами Кати.
— Так не пускают туда. Нельзя говорят… — пожал плечами брат, и Лина заметила, что глаза у того покраснели. Плакал что ли? Бедняга! Наверное, в таком возрасте, когда подростковое счастье и бесшабашность порой зашкаливают, очень страшно сталкивать с подобным.
Лина обняла брата, краем глаза подмечая, что Люк куда-то исчез. К ним подошла Катя и сразу же набросилась на Лину с громким шепотом:
— Гдетебя черти носят?! С утра пытаюсь дозвониться…
— Кать, перестань, не видишь что ли, в каком она состоянии, — вступился за сестру Егор.
— Как мама? — спросила Лина у Егора. Обращать внимания на агрессию подруги не хотелось. Объяснить все равно ничего не сможет, да и нет желания.
— Врачи говорят, что кризис миновал, — поморщился он, и глаза его вновь увлажнились, отчего он смущенно и часто-часто заморгал. — Очень страшно было, когда она лежала в реанимации. А потом она пришла в сознание и ее перевели вот сюда, — кивнул он на палату.
— Как думаешь, может мне быстренько забежать к ней? — шепнула Лина, косясь на клюющую носом медсестру, которая, несмотря на сонливость, не забывала следить за ними цепким взглядом.
— Думаешь, я не пробовала? — надула губы Катя. — Они тут как церберы — чуть что, рычать начинают.
Как раз в этот момент и появился Люк в сопровождении улыбающейся медсестры с охапкой халатов в руках.
— Так. Вот, наденьте, пожалуйста, и можете ненадолго пройти к больной, — протянула она каждому по халату, не забывая бросать кокетливые взгляды на Люка, который в ответ одаривал ее вежливыми улыбками.
Лине почему-то стало неприятно от их переглядываний, и она повернулась к Люку спиной. Но почти сразу же его руки легли ей на плечи, а сам он проговорил:
— Я договорился, и вашу маму сегодня переведут в отдельную палату, где за ней будет приглядывать персональная сиделка.
— Нам это не по карману, — передернула плечами Лина, стряхивая его руки.
Брат с Катей уже скрылись в палате интенсивной терапии.
— А я разве спрашивал, по карману тебе это или нет? — развернул ее к себе Люк и обдал холодом глаз. — Я это делаю не для тебя, а для твоей матери, поняла?
— Я отдам деньги… когда смогу, — упрямо кивнула Лина, понимая, что сейчас не время и не место вести себя именно так и ничего не в силах с собой поделать.