По мокрому асфальту в свете фар прыгали синие лягушата и откормившиеся за лето разноцветные кузнечики.
Кунсткамера III
ЖЕЛЕЗНАЯ БАБУШКА
Мы собирали землянику около Гирынов, на другой стороне дороги. В поселке на берегу Нарочи за последние годы образовалось белокаменное поселение – новые русские совместно с новыми белорусами отстроили несколько замков из озерных валунов, видимо, возрождая традиции древней шляхты. Красивые крепкие дома, видно, что удобные и со вкусом. Без намека на излишество и роскошь. Неподалеку от Гирынов виднелись очертания заброшенного хутора, каких много в здешних местах, и все они, несмотря на упадок и запустение, еще сохранили названия на географических картах. Этот дом с полуистлевшим склепом и полностью разрушенным забором имени своего уже не помнил, не отапливался, существовал без каких-либо коммуникаций. Если углубиться в лес, можно было увидеть остов масштабного строительства с поддонами красного кирпича и бетонными сваями, но все это не имело к хутору отношения. Сразу за стройкой начиналось дикое поле, становящееся в июне земляничным, как в песне. Стоило присесть на корточки, и вот уже ты, не сходя с места, за несколько минут наполнял корзинку до краев. Можно было считать удачей, что мы нашли это место, встретили «новорусского» хозяина будущего дворца и он нас только приветствовал. Понятие о частной собственности было у него естественным и на дары природы не распространялось.
– Угощайтесь, – сказал он, растягивая твердую «ш», и потрепал по голове моего сына. – Гарный хлопчик.
Мы буквально погрузились в землянику, ползали на четвереньках минут сорок. Устали. Оказалось, что в погоне за ягодами незаметно вышли к заброшенному дому. Вскоре были на его задворках. Ветерок доносил запах сырости и гнили. Гришка пробрался на территорию первым, и я сразу услышал его восторженный возглас.
– Нифига себе! – заорал он. – Смотри, что тут творится.
Я встал на ноги, чтобы отыскать тропу, и пошел по вмятым в полынь Гришкиным следам.
– Что?
Он появился, перешагивая через беспорядочно лежавшие доски забора, с корзиной, в которой поверх ягод громоздились крупные виноградные улитки.
Некоторые спрятались в спиральные домики, но самые храбрые уже выползали из лукошка, выпячивая свои подвижные локаторы-рога.
– Нашел, чем удивить. Улитка скоро заползет на герб этой державы, – сказал я, только после сообразив, что пошутил. – Геральдическая комиссия не может решить, что для нас более характерно: аист или этот моллюск. По-моему, в Швейцарии уже есть такой герб. Чем мы хуже?