Пираты Ледового моря (Нильсон) - страница 43

Глаза его сузились.

– А тебе-то туда зачем? Что такой соплячке делать в Портбурге?

– Белоголовый забрал мою с-сестренку, – сказала я, заикаясь. – Хочу ее спасти.

Они переглянулись, помолчали, а затем расхохотались. Но не так, как смеются, услышав что-нибудь веселое. Нет, это был фыркающий, хриплый смех, словно они услыхали какую-то нелепицу.

Шторм закончился так же внезапно, как и начался. Теперь вокруг была серая морская гладь. Лысый втянул на борт плавучий якорь, и мы поплыли, подняв лишь маленький треугольный парус. Нас изрядно потрепало во время шторма, и было неизвестно, где мы находились. Нам попадались острова и шхеры, иногда сразу несколько в ряд – словно жемчужины на нитке. Но все они были пустынные – только лед и снег.

Лысый, успев кое-что обдумать, немного взбодрился. Еще бы: лучший подарок Белоголовому и представить трудно – новенькая девчонка для его шахты! Это наверняка обеспечит им теплый прием на «Снежном вороне».

– Нам бы только добраться до места, пока у нас пресная вода не кончится, – пробормотал бородатый, рассматривая карту.

Мимо нас проплывали огромные льдины и айсберги. Иногда они ударяли о борт с такой силой, что я пугалась: вот сейчас они нас потопят. Но всякий раз мы оставались невредимы, и «Каракатица» осторожно продолжала свое плавание.

Вдруг бородач закричал:

– Я что-то вижу!

– Что? – завертел головой лысый.

Бородач продолжал всматриваться в даль.

– Пропало.

– А что было-то?

– Вроде как тюлень, – отвечал бородатый, все еще не отводя взгляда от того места, где он что-то заметил. Потом он встал:

– Вон он! Снова.

Теперь и лысый вытянул шею, а когда мы подплыли ближе, то все трое это увидели. Лысый пробормотал ругательство, похоже, что со страху. В волнах качалось какое-то живое существо, оно плакало и в отчаянии махало руками. Кожа у него была розовая. Если бы мы не были в море, я решила бы, что это голый младенец.

Мы повернули направо. Бородач ослабил парус. «Каракатица» замедлила ход. Лысый уперся локтями в борт и, прищурившись, разглядывал голенькое существо, покачивавшееся в волнах. Иногда из воды показывалась пара хвостовых плавников, похожих на тюленьи.

– Кто это такой? – недоумевал бородатый.

Лысый только головой покачал; он, словно зачарованный, не сводил глаз с находки: уж не во сне ли ему все это видится?

– Понятия не имею, – отвечал он.

В барашках пены можно было различить маленькую круглую головку. Мы снова услышали плач и крики покинутого существа. Две маленькие толстенькие ручки отчаянно били по воде.

– Русалка, – прошептала я.