— Я все понимаю, — говорю я.
— Не думаю, — возражает Брук. — Когда ты со мной не переспал, я сначала подумала, что ты еще не готов к сексу, но, оказывается, чего-чего, а секса тебе хватает. Ты просто был не готов к сексу со мной.
— Потому что ты много для меня значишь, — настаиваю я. — Клянусь, это правда.
— Я знаю, — печально улыбается Брук. — Я тебе верю. И не обижаюсь. То есть, конечно, обижаюсь, но как-нибудь переживу. Видишь ли, ты не смог переспать со мной, потому что я для тебя много значу, но при этом спокойно занимался сексом с замужней женщиной, чьи чувства тебя не волновали. Я тебя не осуждаю, Дуг. Пожалуйста, не думай, что я тебя осуждаю. Ты страдал, ты был одинок, а она твой друг, она тебя пожалела. Бывает. Но пойми: тот, кто действительно готов к настоящим отношениям, так себя не ведет. Ты мне слишком нравишься, чтобы я дала себя впутать в эти игры.
Иногда на улице проходишь мимо симпатичной девчонки и вдруг понимаешь, что за внешней красотой скрывается что-то еще — доброта, ум, чувство, сексуальность. И за три секунды, что ты на нее глазел, успеваешь влюбиться по уши. В такие моменты ощущаешь, каковы ее губы на вкус, чувствуешь, как нежно ее кожа касается твоей, слышишь, как она смеется, и знаешь, что один ее взгляд сделает тебя счастливым. А потом она проходит мимо, и спустя пять секунд ты оплакиваешь утрату сильнее, чем думал. У Брук как раз такое лицо, и я не прошел мимо, я остановился, и между нами завязались отношения…
Но теперь мне все равно суждено ее потерять.
— Давай хотя бы останемся друзьями.
— Как вы с Лейни Поттер?
— О боже, Брук.
— Извини. Нехорошо получилось. Просто… мне тяжело.
— Так не бросай меня.
— Я должна.
Она встает.
— Я лишь хотела убедиться, что с тобой все в порядке.
— Все было в порядке, пока ты не зашла.
Она грустно усмехается, наклоняется и нежно целует меня в висок.
— Прости.
Брук так близко, что у меня сердце разрывается. Она мучительно прекрасна. И она никогда не была моей. Значит, мне ее не потерять.
— Знаешь, что самое обидное? — спрашиваю я, когда она идет к двери.
— И что же?
— Что все менялось. Я наконец-то начал оправляться от пережитого. А сегодня был бы первый день моей новой жизни.
Брук сжимает дверную ручку и на секунду прислоняется лбом к двери.
— Мне всегда было трудно выбрать момент, — признается она, улыбается напоследок и уходит.
— Проклятье! — раздраженно произносит Расс, вернувшись и увидев выражение моего лица. — Больше никаких посетителей. Но вскоре приходит еще кое-кто. Днем раздается стук в дверь.
— Не открывай, — умоляю я, — ради всего святого!