На глазах Элени выступили слезы.
– Всю свою жизнь я была буфером между Андреасом и отцом, Андреасом и Ником, Ником и отцом. Если бы мне пришлось выбирать между тобой и моим старшим братом, я, безусловно, выбрала бы тебя. Но, пожалуйста, не заставляй меня отворачиваться от Андреаса. С ним что-то не так. Он ведет себя как одержимый. Я нужна ему, Габриель. Мы все ему нужны.
Изумленный в очередной раз великодушием своей жены, Габриель снова заключил ее в объятия.
– Андреас сильный человек и не нуждается в нашей поддержке, принцесса. Но до тех пор, пока он не нашел то, что ему нужно, мы останемся здесь и будем за ним присматривать. Но когда это произойдет, мы не задержимся здесь больше ни на один день. – Он поочередно поцеловал ее мокрые глаза. – Я не собираюсь ни с кем тебя делить.
– Тебе придется, Габриель, – прошептала она.
– Что? – нахмурился он.
Тогда она взяла его руку, прижала ее к своему животу и улыбнулась ему.
Он несколько раз переводил взгляд с ее лица на живот и обратно.
– Когда ты собиралась мне сказать, черт побери? – пробурчал он.
– После того, как убедилась бы в том, что ты меня любишь. Я поняла, что одних лишь обещаний, которые мы друг другу дали при вступлении в брак, мне недостаточно. Я много лет прожила без любви и не могла так больше жить, – серьезно произнесла она. – Мы с тобой любим друг друга, Габриель, и я больше никогда не буду ничего от тебя скрывать.
– Тебе лучше сдержать это обещание, принцесса, иначе ты узнаешь, каким сердитым я могу быть.
– Тогда я натравлю на тебя своих братьев, – парировала Элени, и он, рассмеявшись, поцеловал ее в губы.
Черноволосая Мария Дракос Маркес появилась на свет семь месяцев спустя, заявив громким криком о том, что она вовсе не милый ангелочек.
Когда ее отец впервые взял ее на руки, она уставилась на него своими большими голубыми глазами, которые, несомненно, скоро станут серыми, как у него.
Когда несколько часов назад у Элени начались схватки, у Габриеля душа ушла в пятки, но сейчас он чувствовал себя самым счастливым человеком на свете.
И этим он был обязан своей любимой жене. Каждый день, проведенный с ней и Анджелиной, приносил ему все новые и новые радости, которые прогоняли тени прошлого, позволяя ему сосредоточиться на настоящем и будущем.
– Дай мне посмотреть, папа, – тихо сказала Анджелина, потянув его за рукав.
– Осторожно, pequeña, – прошептал Габриель, немного опустив Марию. Он был рад, что Анджелина не чувствует себя лишней и не ревнует его к малышке. По правде говоря, она ждала ее появления на свет едва ли больше, чем они с Элени.