— И ничего этого не исполнил!
— Не гони лошадей, сыщик. Я поставил машину на место за гараж, но на дверях уже висел замок и трупа нигде не было.
— Кончай сочинять, сценарист.
— Клянусь!
— Время!
— Вот и я говорю: время. Сразу засек: 4.16.
— С твоего появления прошло девять минут. Кладем четыре на первый эпизод…
— Не больше! Три-четыре минуты.
— Остается пять — в общем, достаточно, чтоб вынести трупы.
— Но по моему плану… — Самсон осекся.
Неужели он не выдумывает? Да разве такое выдумаешь? Острый страх его передался мне, словно перенес в тот ночной гараж, словно я чиркнул спичкой и увидел…
— Значит, там был убийца?
— Где?
— В гараже, когда ты увидел мертвую Вику. Ну, вспомни! Ты уловил что-нибудь… движение, шорох, чужой ужас…
— Нет!
— Однако сбежал.
Самсон промолчал, опустив голову.
— Ну а потом? Все осмотрел?
— И дом, и участок, с фонариком. Кусок проводки лежал там же, на полке.
— А еще? Следы борьбы…
— Нигде никаких. Дом будто вымер, все на своих местах. — Он потер рукой лоб, лысину. — Все время болит голова, тогда еще началось… головокружение от запаха краски.
— Да, помню в воскресенье. — Наши взгляды встретились. — Это имеет значение?
— Немецкая эмаль, из-за нее и случилась задержка с расчетом. — Самсон глядел в какой-то странной нерешительности.
— Ну, договаривай.
— Двери и притолоки покрасили обычными белилами, а в среду, еще до скандала, Вика приказала переделать: аляповато, банально… В Москве в хозтоварах она видела эту эмаль, бледно-сиреневую, с муаровым отливом. Ваня за ней в четверг и ездил. Перекрасили в субботу.
— Это была последняя работа в доме?
— В доме — да. Один целый день красил, другой кончал цементировать яму в гараже. Эмаль к ночи не успела высохнуть, понимаешь?
— Понимаю. Чего тянешь?
— На дверном косяке в кабинете остались следы руки, кто-то ухватился… отпечатки пальцев.
Я изумленно воззрился на безумца.
— Чьи — твои?
— Нет.
— Так какого ж ты молчал? Возможно, именно это тебя реабилитирует!
— Меня уже ничто не реабилитирует, — констатировал Самсон сухо. — Войди в мое положение, раз уж взялся расследовать и судить. Во-первых, Кристина. Ведь про меня она тебе донесла? Ты меня и поймал. Женщина сочувствующая, но на костер ради меня не пойдет. Заметь, я пальцем ее не тронул, такого свидетеля не убрал… О чем я? Костер… — Самсон усмехнулся. — «Мой костер в тумане светит… ночью нас никто не встретит…» Бродяги бражничали у костра возле недостроенного дома напротив. Наверняка засекли, как я туда-сюда мотался.
— С трупами?
Он смотрел затравленно и молчал.
— Когда ты увидел бродяг?