— Только ты Элине ничего не говори. Ни о чём её не спрашивай. Она чуть не умерла от слёз. Когда увидела отца…
— А разве от слёз умирают? — спросил ошеломлённый Димка.
— Умирают, — жёстко ответил Роберто. — У нас умирать сейчас легче, чем остаться в живых…
— Тогда не уезжай туда, — предложил Димка.
— Не могу, — вздохнул Роберто, — там моя страна. И там сейчас очень плохо. Я хочу, чтобы поскорее закончилась война… Если настоящие мужчины разбегутся, как крысы, кто будет защищать слабых? Вот я здесь отдыхаю, а у нас сейчас умирают люди, которые могли бы жить, если бы я… — Роберто осёкся, уронил голову на колени. Его плечи чуть вздрагивали, и Димке показалось, что Роберто всхлипывает…
Однако когда он поднял голову, то его глаза были сухими.
— Но ты же один, что ты можешь сделать? — спросил Димка.
— Я не один, — ответил Роберто, — нас много. И у нас есть оружие. И мы сможем, если объединимся, победить не только бандитов, но и тех генералов, которые хотят воевать дальше. Мы создали свою организацию… А всё-таки, ты ничего не говори Элине, хорошо? — тихо сказал Роберто. — Она ещё… совсем ребёнок. Девочка… Ей очень трудно…
Димка, впервые так близко столкнувшийся с чужим горем не столько удивился, сколько поразился словам Роберто. Впервые он почувствовал, что тот мир, который он давно, чуть ли не с рождения, привык считать устойчивым, на самом деле оказался хрупким, как оконное стекло. И очень опасным…
Димка понял — нет, не понял, а скорее почувствовал, — что человек, который рождается, чтобы жить и быть счастливым, не застрахован от миллионов нелепых случайностей, которые могут как бы между прочем, невзначай отнять у него саму возможность каждый день видеть солнце и небо.
Димка понял, что жизнь не всегда бывает легка и приятна, что она, жизнь, может быть сурова и беспощадна к человеку. Особенно к маленькому человеку… К ребёнку. Жизнь может заставить мальчишку, которому едва исполнилось двенадцать лет, в одно мгновение стать взрослым, отнять у него привычные радости детства, ожесточить его душу, научить не любить, а ненавидеть, искать врагов, а не друзей…
— Когда я вернусь домой, — часто говорил Роберто, — снова буду защищать свой дом и свою сестру…
У Роберто не было другого выбора…
И потому свой последний рассвет непобеждённый в мальчишеских бойцовых схватках Роберто встретил, прижимая к кипящей от ненависти груди граненый ствол верного автомата. Быть может, Роберто уверенными очередями палил в бессердечных убийц, опьянённых сладким запахом человеческой крови, чтобы спасти жизнь своей подросшей — но оставшийся в Димкиной памяти прежней маленькой смуглой девочкой — сестры. Девочке с печальными чёрными глазами, которые так ярко горели озорным огнём, когда Элина беззаботно плескалась в светло-голубых водах южного моря, забыв на время о том, что на другом берегу этого моря её родина истекает кровью…