.
В сомнительном письме Алексея I Роберту, графу Фландрии, о котором мы писали выше, также можно отметить умышленное упоминание о Иерусалиме для получения поддержки Запада. Если турки одержат победу над христианским королевством, Гроб Господень может быть потерян навсегда{379}. Это объединение судеб Византии и Священного города нашло отражение в европейских хрониках начала XII века. «Тревожные новости пришли из Иерусалима и города Константинополя, – писал Роберт Реймсский (он же Роберт Монах), – народ персидский, народ чужой и отвергаемый Господом… вторгся в христианские земли, уничтожил их население убийствами, грабежами и пожарами, похитил нескольких христиан и увел их в свои собственные земли»{380}. Следы этой записи ведут к императору в Константинополь.
Проявление Алексеем I заботы об Иерусалиме было умным ходом, с его помощью император хотел вызвать соответствующую реакцию христианского рыцарства Европы, которое все сильнее проникалась этосом набожности и беззаветного служения. Учреждение папой наказаний за участие в боях по воскресеньям и во время церковных праздников помогло исподволь внедрить в сознание западных рыцарей христианские ценности. Теперь европейскую аристократию занимали не только войны и турниры{381}. Конечно, слова нередко расходились с делом: например, требования епископа Иво Шартрского (любой, кто обнажит меч между заходом солнца в среду и восходом в понедельник, должен быть отлучен от церкви), несомненно, выглядят чересчур самонадеянными. Тем не менее попытки церкви вмешаться в мирскую жизнь были очень серьезными и, очевидно, оказали влияние на общество{382}.
Ясно, что в таких обстоятельствах новости о бедствиях христиан на Востоке получили широкий резонанс. Если учесть, что в конце XI века интерес к Иерусалиму достиг запредельного уровня, то сообщения об угрозах христианам и Святой земле по своему накалу оказались рядом с растущими страхами перед надвигающимся апокалипсисом. Казалось, что наводнения, голод, метеоритные дожди, солнечные затмения вынуждают прийти к выводу о том, что приближается конец света{383}. Поэтому призывы папы о защите церкви дали западному рыцарству новый raison d'être (смысл существования). Обещание духовной награды тем, кто готов отправиться на помощь верующим на Востоке, было привлекательным стимулом. Просьбы Алексея I стали искрой, из которой возгорелось пламя.
То обстоятельство, что Алексей I не упоминал Константинополь и Иерусалим и представлял себя защитником Святой земли в той же степени, что и своей империи, определенно произвело впечатление на современников в Южной Италии. В хронике, авторство которой приписывают Лупо Протоспате, говорится, что причина, ради которой рыцари из Западной Европы в середине 1090-х годов отправились в поход, заключается в их желании «оказать помощь императору Алексею в борьбе с язычниками, благодаря чему они смогут добраться до Гроба Господня в Иерусалиме»