– Ты полетишь вот так? – шепотом спрашиваю я.
– Мы полетим.
Морфей хлопает в ладоши. Гигантские крылья бьют по воздуху, и бабочка отрывает гриб от земли. Вместе они поднимаются, как воздушный шар с корзиной – изящно и величественно. Ветви деревьев размыкаются и позволяют этой конструкции взмыть высоко в небо.
Наблюдая за ее подъемом, я ахаю.
– Во время путешествия, – говорит Морфей, – мы даже чаю выпьем. Феечки как раз полетели за провиантом.
– Но… как? Этот гриб не может существовать вне картинки, которую нарисовал Джеб. Я права?
Морфей натягивает узкие синие перчатки.
– Может. Потому что я слегка изменил настройки.
– Что?
– Создания Джебедии наполовину магические, а наполовину – плод художественного воображения. Хотя я и не в силах придать его творениям иную форму, с ними можно договориться, если придумать для них иную цель. Конечно, лучше всего получается с рисунками, которые не получили от Джебедии прямого приказа. У этих грибов нет иной задачи, кроме как выглядеть красиво. А бабочкам просто велено чем-нибудь меня занять. И они согласятся с чем угодно, лишь бы я был занят.
Я качаю головой. Мастер словесных игр снова нанес удар.
Огромная бабочка качается в воздушных потоках, и мое любопытство разгорается еще сильнее.
– Но ты чистокровный подземец. Ты не умеешь пользоваться воображением.
– Наоборот, умею. Благодаря тебе. Я следовал твоему примеру в детстве. Я учился, даже не сознавая этого. А когда я оказался здесь, лишенный магии, пришлось придумать что-нибудь, чтобы убить время. Возможно, это была светлая сторона нашего поражения. Ведь именно отсутствие магии в первую очередь заставляет людей фантазировать. Ох, Алисса, какой удивительно могучей силой может быть воображение!
На лице у него благоговение. Именно так Морфей смотрел на меня в детстве, во время наших приключений. Уму непостижимо, я тоже кое-чему его научила. Он говорил мне об этом, но я до сих пор не понимала, что он имел в виду.
Слова Королевы Слоновой Кости, сказанные несколько недель назад, как будто танцуют передо мной в воздухе, вместе с летательным аппаратом Морфея. «Невинности и воображению долго не было здесь места… Морфей пережил всё это благодаря тебе… Благодаря твоему ребенку… наши потомки вновь станут настоящими детьми, они научатся видеть сны. И наш мир будет спасен».
Морфей всегда умел управлять снами; в этом отношении он отличается от остальных подземцев. Теперь, научившись пользоваться воображением, он стал единственным чистокровным подземцем, способным зачать ребенка-сновидца.
Дневник вновь нагревается. Этот ребенок, несомненно, соответствует замыслам Червонной Королевы. И мне становится очень неуютно, когда я понимаю: она расставила массу пешек на шахматной доске. Ее муж, сестра, Белл Кроллик, Кэрролл, Алиса Лидделл, мама, я. И Морфей. В первую очередь Морфей.