– Да. У его заклятия есть еще одно условие. То, которое навсегда преградит тебе путь домой.
– Он не собирался тебя отпускать, – говорит мне Королева Слоновой Кости.
Я стискиваю в ладони бусину-слезу. Если это правда, зачем тогда он отдал мне желание?
– В безумной попытке обрести свободу, – продолжает Королева Слоновой Кости, вновь повернувшись к Морфею, – ты принес в жертву жизнь благородного смертного и предал оба двора. За отступничество придется заплатить.
При словах «благородный смертный» у меня замирает сердце. Я поворачиваюсь к коробке-бармаглоту, чьи стенки окрашены кровью. От ужасного предчувствия в груди все сжимается.
– Где Джеб?
Королева Слоновой Кости откидывает крышку. На ее лице я читаю сочувствие и бледнею, еще прежде чем успеваю заметить в черной воде спутанные темные волосы. Еще прежде чем голова поворачивается и я вижу лицо – такое знакомое, что с души враз слетают все покровы.
– Джеб… нет, нет, нет!
По моему лицу ручьями текут горячие слезы.
Он в некотором замешательстве смотрит на меня из коробки, но потом в его глазах загорается узнавание.
– Эл…
Джеб произносит мое имя, выпуская пузырьки. От этого звука мое сердце рвется пополам. Я должна была спасти его… как я это допустила?
– Идиот! – кричит Морфей. – Обязательно нужно было играть в героя, да?
– Именно ты виноват в том, что с ним случилось, – перебивает Червонный Король. – Из-за тебя этот земной юноша сделал выбор… необратимый выбор!
– Это ты мне говоришь о вине? – огрызается Морфей – надменно, как всегда. Один из рыцарей бьет его по голове рукой в перчатке.
Мне так стыдно, что я чуть не сгибаюсь пополам от боли. Я целовалась с другим, а Джеб отдал ради меня всю свою кровь до капли.
– Этого не может быть, – говорю я Королеве Слоновой Кости, смахивая слезы. Ее лицо теплеет.
– Мне очень жаль. Мои подданные никогда не поверили бы, что Червонного Короля оклеветали. Они бы стали слушать только свою Королеву. Морфей собирался выпустить меня, но только после того, как ты бы застряла здесь навечно. Паутинка рассказала об этом твоему смертному другу, и он предпочел занять мое место, чтобы я могла остановить Морфея. Твой друг не вынес бы, если бы ты оказалась заточена в нашем мире навсегда.
– Но теперь заточен он сам, – произношу я.
Джеб наблюдает за мной сквозь стекло. Боль пронзает мое сердце, как будто его клюют хищные птицы.
Пусть в алый цвет твоя любовь окрасит толщу вод
И сердце розы, что в саду неведомом растет.
Любовь Джеба ко мне открыла оловянную темницу. Та самая любовь, которая ярко горит в его глазах. Она преодолевает все препятствия, разделяющие нас, пробивается сквозь темную воду и стекло, и я вспоминаю слова Джеба: «Ты – мой лучший друг. Даже если всё будет совсем плохо, ты что-нибудь придумаешь».