— Олег! — поворачиваюсь к капитану.
— Я слышал. Сейчас что-нибудь придумаем. Где они?
Десятник указывает куда-то в сторону.
Павловский кивает и быстро удаляется.
— Так, с ними посмотрим. Что еще?
— Все остальные готовы к бою. Прикажете занять оборону?
Чего? Это от кого мы тут собираемся отбиваться?
— Пока не надо. На тех холмах дежурят мои люди, они дадут нам знать, если кто-то попробует подойти. Пойдем, я хочу посмотреть на твоих подчиненных поближе.
Шаг в сторону, разворот — и он готов следовать за мной.
— Пусть встанут свободнее.
— Хаэ-ва!
И серые принимают свободную стойку. Ноги на ширине плеч, «метла» опущена стволом вниз и смотрит куда-то на левую ногу.
Идем вдоль строя.
— Здесь — только штурмовая команда?
— Нет. Те шестеро — ронги. Они не принимают участия в бою.
Показалось мне или нет, но в речи Тоя проскользнули нотки пренебрежения.
— Что же они тогда делают? Зачем им оружие?
Как я уже понимаю, под оружием тут в первую очередь понимается именно холодняк. Есть нож или кинжал — воин. Нет… ну, тогда и суда нет… Но у этих ронгов что-то все же на поясе висит?
— Он не может попасть живым к врагу. Должен себя убить. Поэтому у них такое… — десятник мнется, пытаясь правильно подобрать слово, — такой особый кинжал. Себя убить можно быстро, а ранить противника — только если очень повезет.
— Да?
Останавливаюсь перед одним из белых. Тот, хоть и стоит в свободной позе, явно нервничает.
— Они… откуда их набирают?
— Это те, кто обслуживает машины. Они строят корабль, а потом капитан может оказать им честь и взять некоторых с собой. Остальные так и будут всю жизнь топтать пыль. Их семьи… они даже живут не вместе со всеми — у них свои поселения.
Ага, стало быть, техперсонал… И отношение к нему у хорнов, мягко говоря, не самое хорошее.
— Дай свой нож! — протягиваю ронгу руку.
Той что-то быстро ему говорит. Белый вздрагивает и послушно вытаскивает из ножен клинок.
Так и есть — стилет. Скорее, граненый штык, нежели нож. Лезвия нет, но грани усеяны острыми зубцами — каковые присутствуют в немалом количестве. Представляю себе укол таким вот «ножичком»… кровянкой истечешь за милую душу!
А ведь он неплохо сбалансирован! И должен хорошо летать!
— Вон тот шкаф — пусть он поставит его ровно.
В десятке метров на боку лежит обычный деревянный шкафчик. Почти как у нас в казарме — эдакая тумбочка-переросток.
Белый стремглав бросается исполнять приказание.
Раз-два — и мини-шкаф-макротумбочка стоит относительно прямо. Делаю жест рукой — мол, в сторону отойди.
Прикидываю на руке баланс… пробный замах.
Чук!
Острие стилета легко пробивает дверцу и заходит внутрь сантиметров на пять.