Нет, не может быть! Я поманила рукой Жэку и попросила её проверить мою догадку. Та, едва взглянув на женщину, шёпотом спросила меня, что там делает наша подруга. Я пожала плечами.
Я вновь взглянула в окно. Женщина, так похожая на Зинаиду, вышла. Поль, наконец, распечатал конверт. На его лице отразилась удивление и он, не дочитав письма, сунул его в карман, затем покинул кабинет. Внезапно картина, прислоненная к стене, упала, и я увидела прекрасный поясной портрет Наполеона. Я едва успела покинуть пункт наблюдения, как кто-то постучал по моему плечу. Оглянувшись, увидела ту самую женщину, с которой разговаривал Поль. Женевьева всем своим видом пыталась показать, что она тут не причём.
— Зин, — начала я, — хватит прикалываться. Пошутила и ладно. Лучше скажи, что ты здесь делаешь?
Женщина посмотрела на меня с изумлением, а я продолжила:
— Знаешь, твоё молчание уже начинает напрягать. Ладно, пошли домой к твоему Мишелю.
Я развернулась к Женевьеве:
— А ты что замерла? Руки в ноги и поехали!
Подруга повела себя странно. Вместо того чтобы последовать за мной, она остановила меня.
— Слушай, Маш, это не Зина.
— Да? За идиотку меня держите? Я что, не вижу, кто это? Зинка опять прикалывается.
— Да нет, это точно не наша Зинуля.
— Тогда кто?
— Мария-Анна-Аделаида Ленорман, — представилась женщина.
— Та самая? — с трудом выдавила я из себя.
— Что вы имеете в виду под той самой?
— Та самая, что предсказала поражение войск Бонапарта и смерть Пушкина.
— Ах, вы об этом. Пустяки, как видите, мои предсказания не совсем точны.
Император поражения не потерпел, а занял один из главных русских городов.
Вот и я ошиблась. Что же, бывает. А теперь мне хотелось бы поговорить с вами. Особо меня интересует ваша подруга, поскольку она как две капли воды похожа на мою французскую знакомую, с которой меня связывают некоторые дела. Я думаю, в саду не место для общения. Нам следует найти более спокойное место. Скоро здесь станет слишком жарко. Идёмте, на улице ждёт экипаж.
Я прервала Анну-Аделаиду:
— Нет, вы не ошиблись, предсказав поражение Бонапарта. Сейчас мы видим только временную победу. Совсем скоро он покинет Россию и с позором вернётся домой, где его будут ждать и другие военные неудачи. Окончит он свой земной путь на острове святой Елены. Его отравят.
Мадам Ленорман странно посмотрела на меня, ничего не сказала, развернулась и, взяв Женеваьеву за руку, направилась к незаметной калитке в заборе. Вскоре мы оказались на пустынной улице, что было слишком странно. Город наводнили мародеры, и лицезреть почти идиллическую картину пустынной улицы было как-то непривычно. Невдалеке виднелась коляска, запряжённая парой гнедых. На облучке разместился кучер.