— Ты не говорил мне, что видел маму в спектакле. А в какой роли? — живо поинтересовалась Лиза.
— В роли Катарины.
— Ой! Это ее лучшая роль. Правда, мам?
— Во всяком случае, так утверждают критики, — рассеянно отозвалась Лорен.
— А вам самой как кажется? — подключился к беседе Грэхем.
— Мне кажется, что моя лучшая роль еще не сыграна.
— Пожалуй, я разделю ваше мнение, — выразительно заметил он.
Лорен в очередной раз поблагодарила его официальной улыбкой. Разумеется, они подразумевали разные вещи. Она — игру на сцене, он — в жизни.
С той минуты, как на вечеринке появился Финн, Лорен почувствовала, что правила игры вновь изменились. Теперь Финн наравне с другими развлекал Лизу и, похоже, у него это получалось неплохо, а вот ей самой пришлось туго. Этот «мешок с деньгами» просто задался целью подловить ее, и Лорен в последние полчаса с большим трудом удавалось не замечать его постоянного присутствия рядом с собой. И все же ей трудно было тягаться в изобретательности с таким изощренным мужчиной. Не успела она проскользнуть на освободившийся балкон, как Грэхем тенью последовал за ней.
— Наслаждаетесь одиночеством, мисс Холл? — услышала Лорен густой протяжный голос.
В принципе, Грэхем был прав. Но даже здесь ей не хотелось соглашаться с ним. В этом мужчине ее раздражало все. И эта настойчивость, с которой он шел напролом, и эта сексуальность, бьющая через край, и эта уверенность, что противостоять ему невозможно. В крайнем случае, он немного подождет, вот и все.
— Нет, любуюсь звездами, мистер Грэхем, — ответила она, неохотно обернувшись.
— На звезды лучше смотреть вдвоем. Помните, у Аполлинера: «Луна с безумных губ всю ночь роняет мед… и звезды роем пчел слетаются на это…»
— О! Да вы романтик, а не банкир. — Лорен скривила губы, прервав помпезные высказывания.
Грэхем хмыкнул:
— Каюсь. Захотелось произвести на вас должное впечатление.
— Считайте, что вам это удалось, — сказала Лорен, внимательно взглянув на Грега.
Его расслабленная поза не обманула ее. Он слишком энергичен, чтобы стоять здесь и попусту разглагольствовать. Лорен решила перехватить инициативу, в конце концов, нападать всегда легче, чем обороняться.
— Мистер Грэхем, давайте поговорим откровенно, — начала она, опершись о высокие решетчатые перила. — Один Бог ведает, что руководит вашими поступками: может быть — тщеславие, может быть — скука, может быть — что-то еще. Это не имеет значения. Важно другое: моя дочь не для вас. Она не из тех, с кем легко заводят романы, действуя по принципу «пришла, ушла — и бог с ней». Лиза ранима, романтична, доверчива, несмотря на то, что она вращается в рекламном бизнесе, где царят свободные нравы. И я прошу вас, пока не поздно, прекратить с ней встречи.