Среди всего этого беспорядка я не сразу заметил хозяина, который стоял за неким подобием прилавка или стола. Вдруг он бросился в нашу сторону и с восторженной улыбкой склонился в поклоне перед Кравченко. Потом он начал что-то громко говорить. Кравченко кивал головой и бросал отдельные реплики, хотя вид у него был довольно растерянный. Хозяин лавки вернулся за прилавок и начал торопливо копаться в каком-то хламе. Через некоторое время он вновь подошел к Кравченко и, продолжая громко говорить, положил в его руку горсть монет.
«Вот это да, – подумал я, – здесь, видно, путешественникам выдают деньги на расходы.»
Кравченко с хозяином продолжали что-то обсуждать. Затем они, очевидно, о чем-то договорились, потому что Кравченко направился к двери, попросив меня следовать за ним.
На улице я сразу стал расспрашивать Кравченко о том, что произошло, но он, судя по всему, и сам ничего не понимал.
– Странно, этот человек говорил со мной, как со старым знакомым. Мало того, сказал, что несколько лет назад я продал ему очень красивые золотые серьги, он выручил за них много денег и теперь хочет меня отблагодарить и вернуть то, что он, якобы, мне должен, и еще спрашивал меня почему-то о здоровье жены.
– Чьей жены? – удивился я.
– Моей, разумеется. Чьей же еще?
– А разве у вас есть жена? – я даже руками развел.
– Я тоже хотел задать ему этот вопрос, – усмехнулся Кравченко. – Странно… Он явно принимает меня за кого-то другого. Он сам сказал, что с трудом узнал меня без бороды. Кстати, я думаю, что именно из-за отсутствия бороды на нас все смотрят подозрительно. Если вы успели заметить, в этом мире каждый взрослый мужчина носит бороду. Жаль, что я не подумал об этом раньше.
– Ну, и что мы теперь будем делать, отращивать бороды? – усмехнулся я.
– В другой раз, а пока хозяин попросил подождать его здесь. Он скоро закончит дела в магазине, а потом отведет нас на склад, где мы выберем себе одежду.
– А это разве не склад?
Кравченко оставил мой вопрос без ответа. Он был явно обескуражен случившимся.
Спустя несколько минут появился хозяин магазина, которого, как выяснилось, звали Йуда. Он повел нас во двор дома, открыл низкую дверь и впустил в тесное помещение с еще более резким и неприятным запахом. Вдоль стены стоял ряд сундуков. Открывая их поочередно, Йуда стал вытаскивать части одежды.
Кравченко так натренировал меня, что я легко различил хитон, тунику и мантию. Фактически, на нас и сейчас была такая же одежда, но она, разумеется, отличалась покроем от местной. Кравченко что-то сказал хозяину, и тот убрал хитон в сундук. Я понял, что Кравченко решил не менять хитон, который, как я уже говорил, представлял собой длинную рубаху – его носили на голое тело.