Бойцы отряда — а это были Винь, Дао и Тхао Кен — приблизились настолько, что теперь их можно было узнать. Винь первым подскочил к Хоай Тяу и остановился рядом с ним.
— Как вы умудрились заблудиться? — спросил Хоай Тяу.
— Мы не заблудились, а преследуем Шау Вана, сумевшего бежать из штаба полка. Сержант-картограф сказал нам, что он обычно скрывается здесь.
— Ну если так, то он от нас не уйдет! За мной! — скомандовал Хоай Тяу и вместе с Чыонгом и Винем устремился в дом, на ходу поливая из автоматов каждую комнату. По лестнице через узкую дверь они ворвались в подземное убежище, и Хоай Тяу прямо у входа наткнулся на что-то мягкое. Не удержавшись, он упал на пол и почувствовал под руками что-то липкое и скользкое.
— Чыонг, посвети мне!
В свете карманного фонарика бойцы увидели двух сцепившихся в смертельной схватке человек. Тот, что был внизу, огромный и жирный, был уже мертв. Из раны на его горле все еще текла кровь. Хоай Тяу потянул за куртку лежавшего сверху, перевернул его лицом вверх и замер, потрясенный:
— Чан Нонг! — Он нагнулся над другом, прислонил ухо к его груди. Слабое биение сердца еле прослушивалось. Хоай Тяу обхватил руками податливое тело Чан Нонга, перенес немного в сторону:
— Быстрее сюда Ви Ван Миня! Чан Нонг тяжело ранен!
Услышав о том, что Чан Нонг жив, бойцы гурьбой устремились в подземное убежище, окружили своего командира, сразу же позабыв об опасности и об окружавших их со всех сторон врагах.
Хоай Тяу осторожно поднял Чан Нонга, выбрался с ним из убежища наружу, прошел по коридору до ближайшей комнаты и осторожно положил его на стол, чудом уцелевший после такого боя. Правая рука Чан Нонга соскользнула со стола и бессильно упала. От резкой боли Чан Нонг пришел в себя, вскрикнул и открыл глаза. Услышав слабый голос командира, Ви Ван Минь подпрыгнул от радости:
— Жив, жив наш командир! Ты узнаешь меня, командир? Как же тебя угораздило? Нет ни одного живого места, одежду хоть выжимай от крови!
Снаружи послышался какой-то шум, и через несколько секунд в комнату вошел Хунг, а за ним еще несколько человек. В слабом свете фонарика Хоай Тяу узнавал бойцов отряда. Вдруг один из них бросился ему на шею, крепко обнял и прижал к себе:
— Здравствуй, комиссар!
— Вот те на! Чонг! Ну, здравствуй!
1
Матушка Дэм смахнула рукой бежавшие по морщинистым щекам слезы и тяжело вздохнула:
— Дить! Помоги мне, пожалуйста. Сделай так, чтобы я хоть на одно мгновение увидела своего сыночка. Только раз взглянуть, и потом можно и умирать.
Дить, сидевший возле очага, подбросил в огонь несколько кусков древесного угля, помолчал немного и потом как можно мягче, полным сочувствия голосом ответил: