— А отряд? Что с ним будет? — взволнованно спросил капитан. Он слушал внимательно всё, что говорил Санчес и не верил своим ушам. Суровый тон и настрой – лишь прикрытие. На самом деле Эрнандо целиком поддерживает Сергея и рискует собственной жизнью, чтобы сообщить ужасные новости.
— С отрядом ещё хуже. Солдат и их семьи убьют, как только ты будешь ликвидирован. Убьют всех, кроме доносчика. Ему гарантировано помилование, и он попадёт в программу защиты свидетелей. Имя, город, военное прошлое – всё заменят. Всех, кто с тобой общался, включая меня, могут посадить за госизмену. А учитывая, что я сейчас разговариваю по телефону и говорю это всё, то пуля в лоб мне светит точно. У тебя два варианта. Либо «крысу» допросить, записать на диктофон показания и грохнуть падаль, либо просить помощи у Верховной Ведьмы, просить у неё политического убежища. Джемисона давно нужно «убирать», но все, кто пытался, умерли, не успев встать с постели. Главное – найди «крысу», а потом собирай всех своих и действуйте. Мне пора. На этот номер не звони. Отныне его не существует.
Последних слов Лис уже не слышал. Сгорая изнутри от безудержного гнева и представляя, как легко ломается шея предателя, он раздавил видеофон в руке.
Память тут же собрала все части воспоминаний воедино. Сначала операция по поимке Элен, после которой Ворон взбесился, потом Офелия ненавязчиво предупредила о том, что Ворон может быть именно тем предателем. А после… Ворон разговаривал с Санчесом, и вообще он штабист, а штабисты «бывшими» не бывают. То, что «крыса» — его сослуживец, друг, если не сказать брат, Лис был уверен. И даже если бы ему все до единого стали говорить обратное, доказывать невиновность Валерия, Сергей бы не поверил. Близкие отношения вкупе с новостью о предательстве всегда рождают в мозгу самые ужасные картины.
Отряд Химера практически в полном составе занимался в тренажёрном зале. Многие были недовольны тем, что ведьмак со стороны, Тэвон, отпустил ведьму Элен, позволив ей жить, хотя она должна была последовать следом за Мортом. Смерть злейшего врага обоих государств не могла не радовать парней. За это они благодарили нового знакомого.
Но особенную благодарность испытывал Ворон. Воспоминания никак не тускнели, сколько бы ни пытался мужчина отделаться от них. Чувства снова нахлынули, как только он вспомнил, как чуть не умер там, в разрушенном городе. Если бы не помощь Тэвона, то на один труп было бы больше.
Отряды ловцов, несмотря на помощь в сохранении порядка и мира между государствами, были самыми нелюбимыми подразделениями у государства. Даже нацгвардия и та достойна лучшего обращения. У них есть регулярные отпуска, довольствия, премии… У них есть даже пенсия и достойные похороны, если смерть всё-таки настигнет кого-либо из солдат. А ловцы, с самого окончания войны и подписания Договора, работают на износ. У них хорошая зарплата, но жить приходится на базе, на казарменном положении, работать на износ, порой выполняя несколько миссий подряд. И главное, отпуска приходится выклянчивать с таким упорством, что смеются все военные подразделения. И Ворон не хотел умирать ради этой работы, которая никому не нужна кроме самих ловцов.