В студии было более чем свежо.
«Заодно прогрею помещение… Марток — сто порток… Господи, Восьмое марта же на подходе! — мысленно хлопнул он себя по лбу. — Мамку не забыть поздравить… и Саломею надо бы… чем-то удивить».
Хорошо разгоревшийся огонь слегка ободрил Сергея — тяга была отменная, с реактивным гудом. Свет он не включал из экономии, солнце в окна еще не заглядывало, и оранжевые сполохи приятно разогнали не только хлад, но и сумрак пристанища одинокого художника.
Ковыряясь в остатках быстро сгоревших дровишек, Сергей почему-то мысленно сравнил себя с нелепым морским птицем, кажется, так и называвшемся — глупыш. Тот собирал камешки на берегу, выкладывая неказистое гнездышко, и ждал подругу — глупышку, которая раскрыла бы ему свои пуховые объятия.
Вот он тоже сидит и ждет, что с небес к нему, мягко помахивая лебедиными крыльями, спорхнет муза, прелестно нагая и рыжеволосая… И тут же, перед камином, на тигриной шкуре откроет ему нежные объятия… В куртке на вешалке заверещал мобильник. Сергей рассмотрел номер. Ниоле!
«Я ей нахамил, а она вот звонит…»
— Да, Ниоле, здравствуйте.
— Добрый день. Я передала вам на компьютер кое-что. Посмотрите. Что-то ваш домашний не отвечает.
— Уже? — искренне обрадовался Сергей. — Спасибо огромное. А я в своей фотостудии — камин возжигаю.
— У вас там камин? — Голосок у Ниоле был радостный.
— Да, есть, причем не новодел, а старинный и действующий. Если возникнут идеи по использованию в наших общих целях, готов заслушать и воплотить.
— А когда вы вообще намерены… воплощать?
— Да я, если вы заметили, уже понемногу воплощаю. А непосредственные съемки… Ну, подпишем бумаги, получу аванс, потом праздники пройдут, и можно приступать к отсъемке материала. Рассиживаться не буду. Я слишком долго этого ждал.
— Понятно. Спасибо, что поделились. Я скорректирую свои планы. Позвоните мне вечером домой?
— Буду счастлив.
Они распрощались.
«Не слишком я резвился? Она же девушка со вкусом, воспитанная… Черт, мотает меня, как цветок в проруби».
Студия от дровишек из сумки не прогрелась, кажется, ни на градус. Епитимья с чисткой дымохода состоялась лишь по минимуму.
«Надо сделать выводы», — сказал себе Сергей и поспешил домой смотреть присланное музой.
Из того, что отказала ему Ниоле, больше всего ему понравился совсем короткий абзац, дававший, однако, большой простор творческой фантазии.
«Не следует думать, что подданные обнажались только ради королей-мужчин. Королева-девственница Елизавета I Тюдор обожала, прогуливаясь в саду, застать там какую-нибудь пикантную сценку по античному или мифологическому сюжету, причем одеты «нимфы» и «боги» были очень легко. Впрочем, сексуальные пристрастия Рыжей Бесс вошли в историю своей, мягко говоря, странноватостью».