Муза с Григорием Георгиевичем переглянулись. Слов у них не было. После непродолжительной паузы старик продолжил:
— Я не знаю, что бы я смог сделать для них? Возможно, были бы деньги, Виталия можно было бы прооперировать и поставить на ноги. А я сбежал, и жизнь в сыне поддерживала моя Маша. Моя дорогая Маша… Очень достойная женщина, настоящий человек… Мать с большой буквы. Можно ли сейчас что-то изменить? Уже слишком поздно. В физическом плане я уже ничего не изменю, а вот в психологическом у меня еще есть шанс. Сын уже взрослый и, надеюсь, умный. Виталик окончил школу, обучаясь на дому. Заочно поступил в институт на физико-математический факультет и окончил его… Парень-то умный. Сейчас работает на дому. Он работает, понимаете? Мой сын стал человеком без моей помощи! Я и горжусь им, и себя ненавижу одновременно. Я знаю, что он много, с большим упорством работал над собой, над своим телом и руками. На ноги Виталик встать не смог, но руки разработал, вывел из скрюченного состояния. У него ДЦП, диагноз-то с детства. Вот он руками всё и делает, качается, готовит, работает на компьютере, водит машину. Он все может и больше всего хотел научиться играть на пианино. Понимаете?
— Откуда такие сведения? — не выдержала Муза.
— Дочка, мне говорить тяжело. Точно знаю, что он хотел. Но у Маши денег не было на такие изыски, она только-только концы с концами сводила, да если что и оставалось, так на лекарства обезболивающие сыну. Она даже на массажистку выучилась сама, чтобы ему по несколько раз массаж делать, мышцы-то у него скручивались просто в веретено, боли он терпел сильные. Господи, как же я виноват! Кто бы только знал! — взялся за голову дядя Федор.
— А зачем вы нам всё это рассказываете? — спросил Григорий Георгиевич. — Мы вам не судьи… А то, что вы сейчас что-то понимаете, так бог судья.
— Да скорее не тебе, милок, а вот девушке твоей. Я вины своей уже ничем искупить не могу, кроме одного. — Федор посмотрел на Музу так, словно она была по меньшей мере проводником бога от его заговорившей совести к прошлым грехам. — Я ведь богатый, у меня и деньги, и кое-какая недвижимость есть. Я все это сыну хочу отдать, но так, чтобы он взял, а это очень тонкая материя. Потому что он меня не простит и не примет. А вот после смерти уже легче. С мертвых спросу меньше, это как там говорится? Или хорошо, или ничего. Это как прощение, покаяние, только выраженное в денежном эквиваленте. И плюс ко всему вы женщина умная и интеллигентная, вы сможете его подготовить и всё правильно объяснить.