— Я могу стоять здесь весь день.
О, Боже.
Наконец, я вытаскиваю бутылку из-под сиденья, выпрямляюсь, но не рискую пока оборачиваться.
— Какая жалость, non.
Просто прекрати, Холли.
Поворачиваюсь и вижу очень довольного и безумно сексуального Пьера. Он стоит позади и жадно смотрит на меня.
— Non, mon chéri, ты не должна смущаться. Мне нравится то, что я вижу.
Не могу сдержаться и блуждаю по нему взглядом. Он одет в выцветшие голубые джинсы с дыркой чуть выше правого колена и темно-серую футболку под цвет глаз. Его волнистые волосы длиной чуть выше плеч распущены. Он стоит на улице босиком и смотрит на меня так, как, должно быть, я смотрю на него прямо сейчас.
Мое сердце сжимается.
Во рту пересыхает.
А дурацкий пульс учащается до миллиона ударов в секунду.
Господи, он выглядит так хорошо и раскрепощенно. И чертовски сексуально.
— Oui, тебе тоже нравится то, что ты видишь.
Да, черт возьми, мне очень нравится то, что я вижу.
— Ты прав, — насмешливо говорю я, пытаясь преуменьшить то, что чувствую. Но я абсолютно уверена, что пылающий красный цвет, постоянно проявляющийся на моем лице, выдает мои чувства с головой.
Пьер усмехается и протягивает мне руку.
— Пойдем, мы можем поесть снаружи, если хочешь, но я предпочитаю не красоваться перед любопытными соседями.
Я застенчиво оглядываюсь, чтобы посмотреть, смогу ли увидеть кого-нибудь, выглядывающего из своего окна. Например, маленькую старушку лет восьмидесяти, сидящую у своего окна. Но никого не вижу.
— Ты смешная, — говорит Пьер и его губы изгибаются в кривой ухмылке — Пойдем, — он ведет меня в свой дом. — Пожалуйста, чувствуй себя как дома.
— Ох, вот, возьми, — я протягиваю ему бутылку вина, с которой у меня были проблемы в машине.
Пьер берет ее и смотрит на этикетку.
— Ах, «Пенфолдс», очень мило, — говорит он, направляясь на кухню, и я следую за ним.
Дом светлый и просторный, стены украшены множеством фотографий. Подозреваю, что на них его покойная жена, Ева. Она прекрасна. Его кухня — именно такая, какой я ожидала ее увидеть. Вся техника из нержавеющей стали. Холодильник со стеклянной дверцей, и от этого возникает ощущение компактной промышленной кухни.
В центре кухонный островок с четырьмя высокими табуретами.
На варочной поверхности стоят две тяжелые на вид черные кастрюли, в духовке включен свет, и что-то, похожее на хлеб, печется внутри. Запах восхитительный. Весь дом наполнен теплым ароматом, исходящим из духовки.
— У тебя очень красивый дом, — говорю я, выдвигаю табурет и сажусь. Слева от меня огромные французские двери, которые ведут на крытую террасу.