— Деревья шептались? — улыбнулась Ина. — Да, понимаю, этот звук мне знаком. Теперь на левый бок, пожалуйста.
— Оставшись втроём, мы почувствовали себя намного лучше. Джейс притащил фонарик, мы отошли от костра подальше, на открытое место, и он показал нам зодиакальный свет.
— Что такое зодиакальный свет?
— Солнечный свет, отражённый поясом астероидов. Его иногда видно в очень ясные тёмные ночи. — Видно было, подумал я. И вообще, может, солнечная радиация уже испарила ледышки пояса астероидов. — Он поднимался над горизонтом, как туман от дыхания в мороз, далёкий, тонкий, рассеянный. Даже Диана увлеклась, слушала Джейсона внимательно. Тогда она ещё интересовалась подобными вещами, не считала, что это ерунда, что она слишком взрослая для этого. Ей нравилось, что он такой умный, она любила его за то, что он такой умный.
— Любила так же, как и их отец? На животик, прошу вас.
— Нет, не любовью собственника, не как своё имущество. Она восхищалась, выпучив глаза.
— Выпучив глаза?
— Ну… С расширенными глазами. Ветер тем временем усилился, и Джейсон включил фонарик и направил его вверх, осветил крону ближайшего тополя и обратил внимание Дианы на движение ветвей. — В голове возник образ Дианы в свободном свитере, как минимум на размер больше её фигуры. Руки спрятаны в вязаной шерсти, обращённые вверх глаза отражают свет фонарика, сияют, как две торжественные луны. — Большие, толстые ветви раскачивались медленно, степенно, маленькие дёргались гораздо чаще и быстрее. Джейсон объяснил, что это происходит потому, что у каждой ветки своя резонансная частота, «собственный резонанс», — сказал он. Как будто своя музыкальная нота — тоже его сравнение. И действительно, звучание дерева можно было сравнить с музыкой, для человеческого уха слишком низкочастотной. Ствол пел вообще неслышным для нас сверхнизким басом, ветки и сучья — баритоны и теноры, свежие побеги — пикколо. Джейсон сказал, что всё это можно изложить чисто математически, числами, рассчитать каждую частоту, начиная с самого маленького дрожащего листика, наложить расчёты на расчёты, вычислить всю систему…
— Вы прекрасно это описали.
— У Джейсона получалось куда лучше. Он, можно сказать, влюбился в окружающий мир с самого детства. Или в структуру мира, его строение. В его музыку. Ай!
— Прошу прощения. А Диана влюбилась в Джейсона.
— Влюбилась в то, что она его сестра. Можно сказать, что она гордилась братом.
— А вы влюбились в то, что вы его друг.
— Пожалуй, да.
— И в Диану.
— Да.
— А она в вас.
— Возможно. Надеюсь.
— И что же, если можно такое спросить, у вас не заладилось?