— Нечего, нечего… Отвлекись, развейся. На пользу пойдёт.
От чего следовало отвлечься Джейсону?
Мы уселись в машину Дианы, непритязательную «хонду», жанра «мои первые колёса» — так определяла свой первый мотор Диана. Я устроился на заднем сиденье, за Дианой. По-прежнему мрачный Джейс втиснулся на пассажирское место рядом с сестрой, воткнув колени в бардачок.
— Что он над тобой изобразил? — спросила его Диана. — По попе надавал?
— Не заметил.
— Судя по твоему виду…
— Ну, извини.
Небо оставалось привычно чёрным, фары метались по заснеженным лужайкам, пересчитывали стволы оголённых деревьев. Диана свернула к северу. Три дня назад после рекордного снегопада ударил мороз, сковавший снежную массу коркой. Снегоочистительная техника не справлялась с уборкой. Встречные машины осторожно нащупывали путь.
— Что стряслось? — напирала Диана. — Что-то серьёзное?
Джейсон пожал плечами.
— Война? Чума? Голод?
Он снова пожал плечами и поднял воротник куртки.
* * *
Когда мы приехали, поведение его не изменилось. Сборище оказалось немноголюдным и довольно-таки замкнутым. Присутствовали бывшие одноклассники и знакомые Джейсона и Дианы по «Райс-академи». Место сбора — дом выпускника «Райс», вернувшегося на каникулы из какого-то колледжа «Лиги Плюща». Родители его постарались выдержать тематическое единство мероприятия: мини-сандвичи, горячее какао, катание на санях с неопасного пологого склона сразу за домом. Но большинство присутствующих, угрюмые прыщавые приготовишки разных престижных университетов, чуть не с пелёнок освоили склоны Церматта и Гстаада и горели мрачным огнём в предвкушении момента, когда можно будет вырваться из лап всяких родителей и надзирателей, чтобы более или менее конспиративно надраться сверх кондиции. Снаружи, под гирляндами, из рук в руки переходили бутылки с пёстрыми этикетками; в подвале некто по имени Брент бойко продавал граммульками экстази.
Джейсон припаялся к угловому креслу и невидящим взглядом отпугивал всех желающих с ним заговорить. Диана приставила меня к большеглазой девице по имени Холи и удрала. Холи тут же завела монолог о фильмах, которые она просмотрела за год. Она таскала меня за собой, время от времени подхватывая с подноса калифорнийские рулетики. Наконец, она отпросилась в туалет, и я напал на Джейсона, предложив ему выйти на наружу.
— Меня что-то не тянет на санки.
— Меня тоже. Просто выйдем.
Мы натянули сапоги и куртки, вышли наружу. Ночь тихая, без ветра, без снега. На крыльце прошли сквозь группу «райсовцев», окутанных клубами табачного дыма. Курящие — и обкуренные — проводили нас мутными взглядами. Мы побрели по снегу к вершине невысокого холма, на склоне которого безудержно веселились несколько энтузиастов санного спорта, в основном тараня друг друга и кувыркаясь в снегу. Для затравки разговора я пожаловался Джейсону на Холи, прилипшую ко мне, как узкие штаны к заднице. Он передёрнул плечами и отделался замечанием: