* * *
Чаще всего она спала рядом со мной, хотя как она это переносила… Она сохраняла дистанцию безопасности между нами, потому что иногда даже прикосновение простыни к коже заставляло меня стонать от боли. Сознание её присутствия, её близости, однако, приносило облегчение.
В самые буйные мои ночи, когда я метался, ничего не сознавая, и мог её ударить, она сворачивалась клубочком на цветастом диванчике возле балконной двери.
О своих блужданиях по Падангу она много не рассказывала. Я понимал, чем она занималась: налаживала контакты с казначеями, квартирмейстерами, экспедиторами, подбирала варианты транспортировки. Небезопасная деятельность. Нелегко мне было провожать её взглядом, когда она выходила, отправляясь в мир беззакония, вооружённая лишь карманным газовым баллончиком да личной храбростью.
Но даже повышенный риск лучше, чем опасность поимки.
Мы нужны были им — агентам администрации Чейкина или Джакарты — по нескольким причинам. Конечно, ради марсианских средств. Ещё важнее цифровые марсианские архивы, которые они рассчитывали у нас найти. И, разумеется, их интересовало, что говорил Джейсон в свои последние часы, его монолог, который я слышал и записал, о гипотетиках и о «Спине»; то, что знал лишь Джейсон.
* * *
Когда я проснулся, её не было рядом.
Час я лежал, следя за шевелением балконной шторы, за изменением угла наклона солнечных лучей, за видимой частью Арки, размышлял о Сейшелах.
Вам приходилось бывать на Сейшелах? Мне тоже не приходилось. Поэтому я вспоминал старый документальный фильм Пи-Би-Эс. Острова в тропиках, здоровенные черепахи, сейшельские пальмы с «двойными кокосами», десяток-другой пород редких птиц. Геологически Сейшельские острова представляют собой останки древнего материка, когда-то, задолго до появления человека, связывавшего Азию и Южную Америку.
Мечты… Как однажды выразилась Диана — одичавшие метафоры. Я представил себе, как она поучает меня, что я мечтаю о Сейшелах потому, что чувствую себя похожим на этот древний исчезнувший, почти полностью утонувший континент.
Погружённый в перспективу своего преображения.
* * *
Снова заснул. Проснулся. Её всё ещё нет.
* * *
Проснулся затемно, всё ещё один, понимая, что прошла уйма времени, что она отсутствует слишком долго. Что это ничего хорошего не означает. Не было ещё такого, чтобы Диана не вернулась дотемна.
Во сне бился, метался. Скомканная простыня свалилась с кровати, едва видна на полу, подсвеченная отражённым от потолка наружным светом. Холодно, но достать её сил нет.
Небо снаружи абсолютно ясно. Если стиснуть зубы и наклонить голову влево, то через стекло балконной двери можно увидеть несколько ярких звёзд. Усмехнулся мысли о том, что в абсолютных единицах времени иные из этих звёзд, возможно, младше меня.