Кэтрин посмотрела внимательно на тех троих людей, из которых состояла ее вселенная. Она тщетно пыталась придумать ответ, который бы устроил Марка. И знала, что любой из таких ответов разочаровал бы детей.
Прошла всего пара мгновений. И слова вдруг вылетели у Кэтрин сами собой, без цензуры, такие, какие крутились у нее в голове. Это была ошибка.
— Мне было скучно до полной усрачки, — произнесла женщина.
Доминик и Лидия сложились пополам от смеха, истерически хохоча над таким необычным поворотом и радуясь, что их мама наконец-то присоединилась к общему веселью. Дом вытер слезы с глаз, положив руку на плечо Кэтрин.
— Ну ты выдала, мама! Шедевр!
Лидия сочувствующе приобняла отца.
Кэтрин чувствовала на себе строгий взгляд мужа, который тот даже не пытался скрыть от детей.
— Неужели, Кэтрин? Скучно до усрачки, да?
Марк прищурился, пытаясь понять, что заставило его супругу так дерзить. Он смотрел на нее, пытаясь разгадать, откуда у нее взялось столько уверенности в себе и что изменилось в порядке вещей, если Кэтрин смогла пойти против него. Марк не привык, чтобы с ним спорили, и ему не нравилось, когда ему возражают. Не нравилось категорически.
Кэтрин пыталась найти слова, чтобы утешить мужа, чтобы тот не сделал ей еще больнее вечером. Но как она ни старалась, слова эти не находились, как будто какая-то неведомая сила контролировала все, что она говорит.
— Похоже, мы разбили тебя наголову, папа!
Доминик был в восторге от своей маленькой победы.
— Судя по всему, да!
Рассмеявшись, Марк убрал руки Лидии со своего пояса. И все четверо продолжили путь.
Кэтрин вдруг почувствовала непреодолимую тоску по своим детям. Как же прекрасно было быть с ними на одной волне. Она рванула вперед и обхватила Доминика и Лидию обеими руками. Дети закричали в унисон: «Уйди, мам!», «Что ты творишь?!» Но Кэтрин было все равно. Они остановились.
— Я так вас люблю, дети мои. Я горжусь тем, какими вы стали, и уже заранее горжусь тем, чего вы добьетесь в жизни. Вы замечательные, мои замечательные дети! Обещайте мне, что сделаете правильный выбор!
Доминик снял с себя руку Кэтрин, пробурчав:
— Конечно, обещаю, крейзи ты наша.
Но все же он чмокнул ее в щеку и умчался вперед. Лидия взяла Кэтрин за руку, и они пошли дальше вместе. Угрюмый Марк плелся в хвосте.
— Я тоже люблю тебя, мам, — сказала Лиди.
Кэтрин просияла:
— Спасибо, дорогая.
— А помнишь, мам, ты спросила меня какое-то время назад, хотела бы я такую жизнь, как твоя, а я сказала, что нет? — улыбнулась ее дочь.
— Да, да, помню, — ответила Кэтрин.
— Ну, так вот, даже если я бы и не хотела точно такую же жизнь, я очень хотела бы быть похожей на тебя. Знаешь, вот такой же милой, доброй и симпатичной. Мне правда очень хотелось бы этого, — тихо произнесла Лидия.