– Вот они, – глядя на метку на экране прибора, Бородун поднял бинокль и стал смотреть в море.
– Хорошо, приступай, – разрешил Ложичко. – В пределах нескольких миль ни одного суденышка вокруг. Учти, у тебя на все двадцать пять минут.
Яхта «Південна ніч» утробно заурчала мощными моторами, довернула носом до нужного курса и пошла на сближение с рыбацким баркасом. Вскоре стало видно размашисто написанное на носу баркаса название «Мария» и трех рыбаков: двух крепких седовласых мужиков в клеенчатых куртках и щуплого паренька в морском «тельнике» с закатанными по локоть рукавами. На баркасе разматывали вдоль борта и готовили сети. Один из рыбаков выпрямился и стал из-под руки смотреть на приближающуюся красивую яхту.
Оксана проводила отца в море еще затемно. Так было уже много лет, так провожала мама, когда была жива. Оксана была в семье поздним ребенком. Мать родила ее, когда ей было уже за тридцать. Да отец был старше матери на десять лет. Многие думали, что Оксана внучка Кузмича.
Девушка выпила чашку чая с бутербродом, вымыла под краном блюдце, поглядывая в окно. Сегодня будет жаркий день. Надо по холодку прополоть грядки в огороде, полить цветы. Потом можно и по дому дела переделать, когда солнце поднимется и начнет палить нещадно. Мысли сами вернулись к их последнему свиданию с Андреем. Оксана смущенно улыбнулась. Вот ведь повезло, и почему именно мне, думала она. Андрей добрый, внимательный. А еще он красивый, крепкий, фигура спортивная. Хотя они все там в своем морском спецназе спортивные и крепкие. Служба у них такая. «Вот ведь, и отец моряк, и я полюбила моряка. Значит, такая судьба – ждать на берегу. Ну и буду ждать. Если любишь, то и ждать не скучно. Лишь бы с ним ничего не случилось. Это мне тут на берегу бояться нечего, а они там с диверсантами всякими могут столкнуться».
Девушка удивленно повернула голову на звук в прихожей. Отец вернулся? Андрей? Ведь только подумала о нем, и вот счастье… Крик, готовый сорваться с губ Оксаны, замер в горле от захлестнувшего ее ужаса. Двое незнакомых парней ворвались из распахнутой двери на кухню. Один ловко вывернул девушке руку, притянув к себе и зажав ей рот ладонью. Второй быстро пробежался по обеим комнатам, убеждаясь, что в доме больше никого нет. Он поднес к губам рацию и тихо сказал:
– В гнезде чисто! Давай по одному!
Оксана обессиленно висела в руках парня, который зажимал ей рот. У нее не было даже сил сопротивляться, настолько ужас сковал все тело, сделал его слабым. Ноги и руки стали как ватные. Из глаз потекли слезы отчаяния и беспомощности. Девушка ничего не понимала, она не знала, кто эти люди, чего они хотят от нее. Снова всплыли в памяти серые и напряженные годы, когда они с отцом вдруг неожиданно для себя оказались в чужой стране, что Советский Союз в одночасье развалился, и их дом, весь полуостров и еще очень много областей вдруг стали другим государством. Не просто Украиной, а другой страной, да еще и враждебно настроенной к России. А потом счастливый миг, референдум и снова возвращение, праздник, который не утихал несколько месяцев. Свои, родные, снова одна страна, не дали в обиду, помогли. А сейчас? Что это? Снова злобные радикалы, которым ненавистно все, что называется русским и российским?