К нам подошла Элен Харт.
— Дональд, — сказала она, — наверное, вы все продумали, но… если вам что-нибудь понадобится, мы с мистером Мелоном готовы помочь.
— Спасибо, — поблагодарил я. — Вряд ли возникнет такая необходимость. Селлерс честен, хотя временами малость упрям.
— Временами я прямо-таки чертовски упрям, — поправил Селлерс.
— А по мне, вы просто скотина! — вспыхнула Элен. — Какое право вы имели бить мальчика кулаком по лицу?!
— Успокойтесь, леди, — попросил ее Селлерс. — Я вспыльчив, потерял тогда голову. Пошли, Лэм.
Я протянул руку Элен Харт:
— Спасибо вам.
Она взяла ее в свои ладони:
— Сообщите, как пойдут дела, Дональд.
— Обязательно. И спасибо за помощь.
— Если мы хотим успеть на самолет, пора пошевеливаться, — сказал Рэнсом.
— Мы пошевеливаемся, — ответил Селлерс. — Пошли, Лэм.
Не успели мы застегнуть привязные ремни, как Селлерс предупредил:
— Учти, Лэм, я на веру твои теории не принимаю.
— Ну и не надо.
Самолет медленно вырулил на взлетную полосу. Взревели моторы.
— Так что же произошло согласно твоей теории? — не утерпел Селлерс.
— Зачем навязывать то, что не хотят принимать? Пилот рванул машину вперед, она понеслась по бетонной полосе, потом круто взмыла в небо. Табло, призывавшее застегнуть ремни, погасло.
— Стоит ли быть таким чувствительным, — примирительно сказал Селлерс. — Конечно, зря я тебе врезал. Виноват.
— Заметано, — откликнулся я. — Вы виноваты. Везите меня в Лос-Анджелес. Самолет встретят репортеры. Можете сообщить, что поймали убийцу.
Элен Харт опознает в Карсоне Тома-соглядатая, Бернис Клинтон признается в лжесвидетельстве, и кое-кому придется покраснеть. Думаю, не мне.
Самолет набирал высоту, Селлерс размышлял.
— Ну, рассказывай, — проговорил он наконец.
— Нет вдохновения.
— Послушай, Лэм, я же извинился.
— А боль еще не прошла.
— Черт побери, чего же ты хочешь? — вспыхнул он. — Чтобы я расцеловал твой подбородок, погладил маменькиного сынка по головке?
— Нет, — ответил я. — Единственная приемлемая сатисфакция — это увидеть, как репортеры выволокут тебя на ковер. Там будут фотографы, прожектора и магниевые вспышки. Ты выступишь с заявлением. А когда закончишь, сделаю заявление я.
— Черта с два! Ты ничего не скажешь.
— Тем лучше. Газетчики учуют, что от них скрывают сенсацию. Им это придется по душе. Кое-кто напишет, что Селлерса привлекли к ответственности в Финиксе за грубость и выпустили из-под стражи под залог в двадцать тысяч долларов, а сейчас он мешает заключенному выступить с заявлением… Словом, поступай, как тебе заблагорассудится.
Я поудобней устроился в кресле, зевнул и закрыл глаза.