Зачем-то обернулся и увидел, как в болотце, так радостно принявшем меня, расплывается серое пятно. Плащ! Мой трофейный теплый плащ! Не желая мириться с потерей и умоляя Венца простить мне привязанность к насущному, подцепил с четвертой попытки свою хламиду и перетащил на сушу, после чего спрыгнул с дерева и низверг потоки хладной тины на гостеприимный берег.
Только через час пути я отыскал ручей, в котором искупался сам и помыл все свои вещи, не чувствуя неудобства от касания ледяной воды. Разведя костер из сухого упавшего дерева, развесил вещи по веткам растущих рядом деревьев и в одном исподнем сел греться у костра. Новообретенный нож, кстати, разрубал толстый ствол с двух несильных ударов.
Есть по-прежнему не хотелось, как не хотелось справлять низшие надобности. Может, Венец наградил «вечным постом»? При этой мысли меня разобрал смех. Давно я не смеялся, в монастыре это как-то не принято.
От скуки вытащил кинжал и стал разглядывать его при свете костра. Работа явно рук эльфийского мастера — рукоять оплетена кожей какого-то животного, наверняка редкого, противовес, вместо гарды два небольших выступа, дабы не соскальзывала рука, не более. А вот лезвие точно гномье, не владеют эльфы такими способами обработки, да и клинок из тех, что затачиваются раз и на всю жизнь. Разводы на лезвии… Ну не знаю, эльфы впекают магией руны в сталь, гномы ставят клеймо мастера, а тут ничего подобного. Ножны обычные, из хорошо выделанной кожи, не новые, но без потертостей.
Вспомнив первые ощущения от прикосновений к рукояти, попробовал призвать силу. Клинок засветился чуть заметным светом. Вот так находка, обрадовался я, можно ночью по грибы ходить. А то и нечисть отпугнет — эльфы всегда добавляли заклятье от немертвых, делов-то на две завитушки. Увеличу-ка я отток силы… Свечение усилилось, залюбовался, делая взмахи, образующие белые полосы в полумраке. Рубанул воздух крест-накрест — светящийся след пару мгновений обозначал в воздухе «кес», затем пропал. У Гарута бы спросить, что этот знак значит, не силен я в древних ардарских рунах.
— Ха! — Вообразив себя воителем, я ткнул кинжалом вперед, пронзая невидимого врага. Тут же с острия сорвалась слепящая белая молния, ударила в висящий на ветке плащ и исчезла. Я испуганно моргнул. Подошел, потрогал — плащ еще не высох, но лишних дырок на нем тоже не прибавилось. Наверное, действует только на нечисть или вообще не действует.
Погасив сияние — а то вышеупомянутая нечисть не замедлит заглянуть на такой яркий огонек, — я вложил его в ножны, пробормотал молитву Венцу, не забыв поблагодарить за дарованное чудо, и улегся спиной к затухающему костру.