Спустя пару бессмысленных часов, за время которых я успела несколько раз умыться и накраситься заново, позвонила Стоун.
— Ита-а-ак, малышка, ты готова? — спросила она бодро.
Я стояла в коридоре перед зеркалом, полностью «экипированная», и кивнула, отвечая:
— Да, всегда готова. Увидимся внизу через десять минут, идет?
— Давай, я уже выхожу. Такси вот-вот приедет, поторопись.
— Окей.
Погасив свет и проверив содержимое сумочки, я накинула черное пальто, намотала на шею толстый вязанный шарф, за который Хейли меня точно убьет, потому что ненавидит, когда я порчу все грубыми атрибутами, по стилю не сочетающимися с общим нарядом, и выскочила из квартиры.
И вот он — закон подлости. Стоило лишь спуститься вниз и улыбнуться подруге, которая как раз подошла к прибывшему такси, как мой сотовый зазвонил, и я, извинившись перед Хейли, отошла в сторону. Секретов от подруги не было, но она слишком громко болтала с водителем — он как раз опустил стекло.
— Слушаю.
— Мисс Дэвис?
— Да, — я похолодела, предчувствуя неприятности.
— Это доктор Мартинез…
— Мама? Что-то с мамой? — перебила я, но мужчина вздохнул и спокойно ответил:
— Не переживайте, ваша мать уже в порядке. Сможете привезти в больницу ее вещи? У миссис Дэвис был жар, и она вызвала помощь. Я решил, что госпитализации не избежать.
Во рту пересохло от волнения, но я справилась, сглотнула и, узнав, куда ехать, сказала, что скоро буду, а, обернувшись, встретила грозный взгляд Хейли.
— Куда ты собралась? — спросила она, подходя ко мне.
— Прости, милая, — протянула я и подошла к машине, называя водителю адрес дома матери, а после обратилась к Стоун. — Слушай, я сейчас соберу кое-какие вещи и отвезу их в больницу, а ты поезжай на вечеринку… Или куда мы сегодня? — подруга ничего не ответила. — Хей, крошка, я приеду, обещаю. Только скажи куда.
Стоун уселась в такси вместе со мной, надула губы, скрестив руки на груди, но все равно ответила:
— Я достала два VIP-пропуска в «Фелисити»*. Приват-вечеринка. Понятно, что мы будем там не одни, но все равно круто.
— Вау, ты серьезно? — пришлось изо всех сил изображать радость, но, признаться, я искренне удивилась. — Где ты их взяла?
Хейли замялась.
— Ну… э… Сэмми помог.
— Ладно, не рассказывай, неважно. Важно то, что ты сделала это для нас, и я безмерно тебе благодарна.
Я обняла подругу, отмечая ее откровенный наряд — черное короткое платье, выглядывающее из-под тонкого бежевого пальто — и, отодвинувшись, отвернулась, чтобы она не видела, как мне жаль ее расстраивать. Мне следовало быть более благодарной, но меня не хватало на это, когда маме было плохо. Это единственный любимый человек, который есть у меня, и если с ней что-то случится, вряд ли я справлюсь.