– Мемориал? – попыталась угадать я.
– Да, но не только, это понятие шире. Это воскрешение в памяти тех людей, дань уважения тем, кого отсюда прогнали. Этот пустырь и развалины хижин остаются священным местом, чтобы души ушедших могли вернуться сюда.
Незнакомка бросила мои руки, наклонилась и начала шарить в траве. Потом подняла два камня.
– Это камни от очага, – объяснила Маура. – Она хочет, чтобы вы взяли их и построили собственный дом на родине ваших предков.
Я представила себе, как мы живем тут с Питером Кили. Стоим рядышком и смотрим на залив Голуэй. Я взяла камни.
– Скажите, что вы вернетесь сюда с мужем и семьей, – сказала мне Маура.
Я так и сделала.
Взошла луна. Бабушка что-то рассказывала о том, как луна, сиявшая над заливом Голуэй, помогла всей их семье бежать. Бабушка редко вспоминала прошлое, но бывали такие вечера, когда они с мамой и бабушкой Майрой усаживались втроем у огня. Бабушка Онора набивала свою трубку из белой глины табаком и прикуривала. Затянувшись, она выпускала кольца дыма, а мы, дети, гонялись за ними по комнате. Но став постарше, я начала находить рассказы об Ирландии, которую никогда не видела, скучными. В Чикаго я была ирландкой ровно настолько, насколько мне тогда хотелось. Я была с головой погружена в свое «здесь и сейчас»: школа Святого Ксавье, «Монтгомери Уорд», Том Макшейн. И никакого интереса к призракам моих предков.
Но они все время ждали меня здесь. Терпеливо ждали. Были уверены, что я каким-то образом отыщу дорогу обратно. Я взвешивала два каменных обломка на ладони. Они тысячи и тысячи раз закопчены огнем, разводившимся в том очаге, а затем опалены последним пламенем, которое уничтожило все дома. Дома моих близких.
– Их всех выселили отсюда? – спросила я у Мауры.
– Да, всех, – ответила она. – И это было смертным приговором. Некуда податься, нет работы, невозможно заработать денег. Я вообще удивляюсь, как кто-то мог выжить тут в те дни или уехать в Америку.
– Кое-кто отправился туда раньше, – сказала я. – В нашей семье это был мой дедушка Патрик.
Сколько я слышала таких историй – американских сказок про тяжелый труд, выживание и успех. Но я была не способна представить себе это место. Или жестокость Мерзавцев Пайков. А сегодня я не только познакомилась с одним из них, но и стояла на клочке принадлежащей мне ирландской земли.
Это ошеломляло, и меня переполняли эмоции. Прикрыв глаза, я смотрела на залив и пыталась на месте этих руин нарисовать в воображении оживленную деревню. Напротив домов причаливают к берегу рыбацкие шхуны, звучит детский смех, и все вокруг разговаривают на языке, который я сегодня слышала от этой женщины. На моем настоящем родном языке.