Разве это настоящая любовь? Вряд ли.
Десять лет до моего приезда леди Говер взращивала в себе неприязнь и злобу. Маленькая девочка в моем лице ощутили их сполна. Какая мать будет стравливать своих детей между собой? Да, по официальным документам леди Элис значится моей матерью. И тот факт, что придуманный ею мир рухнул, не служит оправданием для поступков главной женщины рода.
Но возникает вопрос, на который леди Элис не дала ответ. Зачем отец признал меня? Зачем пожелал ввести в свой дом? Получается, меня должны были забрать из Общины сразу, а не через десять лет. Не поэтому ли леди Аннабель, женщина, давшая мне жизнь, была ко мне холодна и равнодушна?
Устало потерла виски. Могла ли моя мама заранее абстрагироваться от боли, которую принесла бы ей разлука? Но только правильно ли это? Должно ли так вести себя со своим ребенком, хоть и зная, что его отберут и память о тебе сотрут навеки?
Ослушаться приказа лорда Сайриона страшно, однако будь у моей матери капля любви к своей дочери, она бы в первые годы моей жизни в поместье рода Миал, посылала краткую весточку о себе. Чтобы подбодрить «выброшенного в море» ребенка.
Возможности у нее были. Я точно об этом знала, так как на двенадцатилетие получила весточку от старшего брата – Ликара. Но я так сильно разволновалась, что письмо перехватил Лукас и отдал его отцу. Что было написано в нем, я так и не выяснила.
Конечно, мама могла передавать письма отцу, а тот не пожалел мне их показывать. Об этом я тоже думала, ведь послание Ликара он скрыл. Поэтому во мне еще теплилась надежда, что леди Аннабель, хоть самую малость, но любила меня.
Карета остановилась на заднем дворе пансионата.
Я обрадовалась, увидев хрупкую фигурку леди Витории. Меньше всего мне бы хотелось встречаться с леди Байлен.
– Леди Алиса, оставим церемонии, – тепло улыбнулась куратор, и потянула меня за собой.
Я не успела сделать реверанс, как и поприветствовать женщину.
В лекарское крыло мы шли в полном молчании.
– Леди Гарнер, леди Миал, – нас встретила старшая лекарь лазарета и провела в отведенную мне комнатку.
Пока я осматривалась, женщины о чем-то перешептывались. Кровать, тумбочка и стул, вот и вся обстановка. Впрочем, я надеялась, что скоро смогу вернуться в свою комнату, покинув уголок аскетизма.
– Леди Миал, вам были выданы инструкции и список лекарственных средств, где он? – обратилась ко мне госпожа Лиас.
– Пожалуйста, – я протянула ей листок, который так и держала в руках.
– Благодарю. Располагайтесь, а нам с директрисой Гарнер, нужно обсудить ваше лечение.