— Какой кошмар, — прошептала Гермиона.
— Кричер хотел воды, он подполз к берегу острова и пил из тёмного озера… и руки, мёртвые руки, высунулись оттуда и утащили Кричера под воду…
— Как же ты выбрался? — спросила шёпотом Гермиона.
Кричер поднял уродливую голову и взглянул на девушку большими, налитыми кровью глазами.
— Хозяин Регулус позвал Кричера назад, — сказал он. — Кричеру велели идти домой, Кричер пошёл домой…
— Вот видишь, ты сделал, что тебе велели, ведь так? — ласково сказала Гермиона. — Значит, в невыполнении приказа ты не повинен!
Кричер, затрясся как эпилептик и потряс головой.
— Нет, Кричер не выполнил приказа хозяина Регулуса, — продолжил он. — Хозяин Регулус велел Кричеру спрятаться, из дома не выходить. А потом… это было немного позже… хозяин Регулус ночью пришёл к чулану Кричера, и хозяин Регулус был странный, не как обычно, в расстройстве ума, сказал бы Кричер… и он попросил Кричера отвести его в ту пещеру, в пещеру, где Кричер был с Тёмным Лордом…
— И он заставил тебя выпить зелье? — спросила охваченная отвращением Гермиона.
Но домовой эльф лишь покачал головой и заплакал. Гермиона прижала ладонь ко рту — похоже, она что-то поняла.
— Хо-хозяин Регулус достал из кармана медальон, такой же, как у Тёмного Лорда, — сказал Кричер, слёзы уже текли по обеим сторонам его рыльца. — И он велел Кричеру взять его и, когда чаша опустеет, поменять медальоны…
Рыдания Кричера обратились в подобие скрежета, нам приходилось напрягать слух, чтобы разобрать его слова.
— И он приказал… Кричеру уйти… без него. И он велел Кричеру… идти домой… и никогда не говорить хозяйке… что он сделал… но уничтожить… первый медальон. И он выпил… всё зелье… а Кричер поменял медальоны… и смотрел, как хозяина Регулуса… утаскивали под воду… и…
— Ах, Кричер! — простонала расплакавшаяся Гермиона. Она опустилась рядом с эльфом на колени, попыталась обнять его, отпихнув Винки в сторону. Но он немедля вскочил на ноги и с нескрываемым отвращением отпрыгнул от неё.
— Грязнокровка коснулась Кричера. Что сказала бы хозяйка?
Эльф упал на пол и начал биться об него лбом.
— Колин, останови его! — закричала Гермиона.
— Окей, — направил я палочку на домовика. — Петрификус Тоталус.
Эльф распрямился, его ноги склеились, руки прижались к туловищу, и он растянулся на полу, лишь налитые кровью глаза бешено вращались.
— Зачем же так? — с осуждением спросила Гермиона.
— Приказывать ему мы не можем, это прерогатива Сириуса. Буйных пациентов психиатрической лечебницы пакуют в смирительную рубашку и помещают в белую комнату с мягкими стенами. Ничего из перечисленного у нас нет, так что пусть полежит до возвращения Блэка.