Фактор бытия (Ф) - страница 31
Муторными расчётами и наблюдениями "двенадцатка" смогла вычислить, когда Сад начнёт изменять человечество, даже умудрилась просчитать ущерб от явления и некоторые его последствия. Используя полученные данные, удалось совершить несколько открытий в генетики и биологии человека. Но никакие старания "двенадцатки" не помогли отыскать средство, способное остановить процесс изменений. Шабаш оказался неотвратимым.
Можно было предупредить людей, строить убежища, ставить щиты, укрывавшие от солнечного света, но у "двенадцатки" личное любопытство стояло на порядок выше чем выживание человечества. Горючего в очаг любознательности подливала выведенная ими же теория, что изменения, которые вызовет Шабаш — это лишь начало, а финалом должно стать нечто величественное и грандиозное.
С началом Шабаша "двенадцатка" вместе с самыми близкими людьми укрылась в бункере и залегла в криокапсулы, ожидая после сна увидеть совсем новый мир.
Игорю Юрьевичу Шалыгину давно не снились сны, и ему это нравилось. Беспамятство, хотя бы такое, не могло не радовать. Слишком много знаний хранилось в его голове, слишком много новой информации приходилось воспринимать и обрабатывать чуть ли не ежесекундно. Оттого и хотелось беспросветной тишины, чтобы ни одной мысли и ни одного звука вокруг не было.
Иногда, в самые тяжёлые моменты, казалось, будто ему не справиться. Ещё одно мгновение, и он сойдёт с ума, сломается под давлением голосов двух миров, старого и нового. Неожиданные видения: города, люди, псевдо — и все такие реальные и живые. Наплывающие мощным потоком звуки — вой, плач, смех, непонятный говор. Всё это давило многотонным грузом на Шалыгина. Последние годы головная боль стала чуть ли не постоянным его спутником, и даже болеутоляющие лекарства не всегда могли с ней справиться.
Но пока он терпел, а во сне и вовсе разум опустошался и проваливался в спасительное забвение, принося старику покой.
Просыпался он всегда бодрым и полным сил. Казалось, горы свернуть можно. Даже вечное нытьё в спине отступало.
Вот и сейчас он открыл глаза и блаженно потянулся, прогоняя сладкую негу. После чего уселся на край криокапсулы, а босые ноги поставил на бетонный пол. Вдохнул холодный воздух.
И тут как током ударило. Остальные капсулы стоят во тьме, тускло помигивая индикаторами состояния, и только над ним горит красный свет.
Каждые три месяца Аркс будил Шалыгина для проверки систем, и ни разу это не происходило в тревожной обстановке. Обычно всё размеренно и планомерно: проснулся, подкрепился, посидел за компьютером и вновь залез в криокапсулу.