Шаман мысленно возвращался в прошлое.
Яркие звёзды и бегущие в темени облака напоминали ему времена, когда ещё молодой Витя Шаманский просиживал ночи напролёт с друзьями и подругами в глухих лесах, вокруг костра и с гитарой в руках. В одном из таких походов он и познакомился с Мариной Тимофеевой, малость невзрачной и молчаливой студенткой МГУ. Марина приехала в Старопесковск на каникулы к пожилым родителям, а в лес её сподвигнули сходить общие с Виктором друзья.
Через год после знакомства Тимофеева стала Шаманской, а ещё спустя двенадцать месяцев родила Виктору дочь, белокурую, столь похожую на отца Нюру.
И дальше у Шаманского началась уже иная жизнь. Семейная. Переполненная заботами и счастьем.
Вот что вспоминал старик, сидя на крыше. И только когда доходил до Шабаша, с болью на сердце возвращался в настоящее.
Первые дни, когда человечество начало подвергаться губительному воздействию солнечного света, не зря назвали Шабашем. Буйство нечисти пронеслось по миру. Дьявольский ареал, окружавший первых бесноватых, давал пищу для фантазии выжившим. Повсеместно сыпались слухи об открывшихся вратах в ад и о конце света.
Конечно, люди и при таких обстоятельствах умудрились приспособиться к жизни, но природа псевдо оставалась неизвестной и окутанной мистикой.
Вернувшись из леса в город, выжившие строили между домами переходы, чтобы как можно реже выходить на улицы. Когда же ходоки делали вылазки, то закутывались в одежды так, чтобы не оставалось ни одного оголённого участка кожи. Но даже такие ухищрения не всегда спасали. Появлялись новые бесноватые и со временем превращались в иные виды псевдо.
Вскоре городовые поняли, что приближение перемен в человеке можно определить по его разговорам. Близкие к бесноватости люди часто повторялись и путались в своих воспоминаниях. Этот период назвали "порогом". Переступив его, ходок ни при каких обстоятельствах не мог появляться при дневном свете. Таких узников четырёх стен именовали "домушниками".
Марина Шаманская перескочила порог незаметно для близких, когда Виктор спохватился, было уже поздно.
Шаман не смог убить бесноватую Марину, а связал и запер в квартире. Слишком любил жену, чтобы так просто потерять, и за свою слабость Шаман всю жизнь не переставал себя корить.
На второй день заточения она разорвала на руках и ногах путы, удушила уже взрослую дочь и подожгла квартиру.
Тяжёлые воспоминания теребили душу. Вот и сейчас перед глазами Шамана встали лижущие стены языки пламени, два обугленных тела на полу, отброшенный рюкзак с провиантом... Он падает на колени. Видит, как загорается рукав куртки, но не пытается тушить, а ждёт, пока пламя окутает полностью и выжжет невыносимую боль. Кто-то хватает за шиворот, выволакивает из квартиры, сбивает пламя... В доме тогда ещё жило много людей, но кто именно его спас, Шаман так и не узнал.