Эмброуз отдал ей станок и присел на тумбочку.
— Они растут только слева. Я никогда не смогу отпустить усы или бороду.
— Хорошо. Мне нравятся чисто выбритые мужчины, — буркнула она, мастерски снимая густую белую пену.
Эмброуз наблюдал за ней, пока она орудовала станком. Ее лицо было слишком бледным, а под глазами залегли темные круги. Но черное платье подчеркивало достоинства фигуры и хорошо сочеталось с рыжими локонами. Эмброуз любил ее волосы. Он обнял ее за талию, и они встретились глазами. Ферн на секунду остановилась, чтобы не поранить его задрожавшими руками.
— Где ты этому научилась? — спросил Эмброуз, когда она закончила.
— Помогала Бейли бриться. Много раз.
— Ясно. — Эмброуз внимательно изучал ее, когда она взяла полотенце и стерла остатки пены, проводя ладонью по его щеке.
— Ферн… я могу сам.
— Но я хочу помочь.
Он был не против — ему нравилось ощущать на себе ее руки, нравилось, когда она касается его бедер своими. Но он не Бейли, и нужно напомнить ей об этом.
— Тебе будет трудно… не проявлять ко мне такую же заботу, какую ты проявляла к Бейли, — мягко сказал Эмброуз.
Ферн отложила полотенце, ее руки безвольно упали.
— Я не хочу, чтобы ты так со мной возилась, Ферн, хорошо? Заботиться о ком-то и опекать его — не одно и то же. Понимаешь?
— Иногда одно и то же, — прошептала она.
— Да. Бывает и так. Но не в этот раз. Не со мной.
Ферн растерялась. Она избегала его взгляда, как ребенок, которому сделали выговор. Тогда Эмброуз поцеловал ее, чтобы приободрить. Она вновь обхватила его лицо, и он тотчас забыл, что собирался сказать, как только их губы встретились.
Эмброуз не стал возобновлять этот разговор, он знал: Ферн необходимо время.
Когда Эмброуз поднялся на амвон, в церкви воцарилась тишина. Ферн затаила дыхание. Он терпеть не мог, когда на него таращились, но сейчас волей-неволей оказался в центре внимания. Множество людей, собравшихся в переполненной церкви, видели его таким в первый раз. Мягкий свет, проходя сквозь витражные окна, отбрасывал узоры на амвон и сиял вокруг Эмброуза. Он окинул всех взглядом. Тишина была такой оглушительной, что Янг испугался, не покинул ли его слух окончательно.
«Как же он красив», — подумала Ферн. Для нее Эмброуз был именно таким. Не в прямом смысле, теперь уже нет… Но он стоял выпрямившись, с высоко поднятой головой, в форме, крепкий и сильный. Когда он начал говорить, его взгляд оставался спокойным, а голос твердым.
— Мне было одиннадцать лет, и как-то Бейли Шин бросил мне вызов. Он хотел побороться со мной. — В зале засмеялись, но Эмброуз даже не улыбнулся. — Конечно, я знал Бейли, мы ведь вместе учились. Но вообще-то он был сыном мистера Шина. Тренера, на которого я хотел произвести впечатление. Я посещал его секцию с семи лет. Бейли тоже. Но он никогда не участвовал в боях, лишь валялся на матах и старался быть в центре событий. Я всегда думал, что ему попросту не хотелось бороться. Я понятия не имел, что он болен. Поэтому, когда Бейли вызвал меня на бой, я не знал, что и думать, но начал кое-что замечать: он ходил на носочках, ноги у него будто подкашивались, время от времени он терял равновесие, иногда даже падал. Сначала мне казалось, что он просто неуклюжий.