— Какого рода несчастный случай? — спросила Софи.
— Я не могу рассказать.
— Но вы что-то сделали? — надавила Софи.
— На самом деле это просто… случилось. И когда случилось, меня позвали, чтобы помочь. И затем все усложнилось.
— Потому что ты дала мне Лимбиум, а у меня оказалась смертельная аллергия на него? — догадалась Софи.
Ливви вздрогнула:
— Если бы я знала, что у тебя такая сильная реакция, я бы и не думала пробовать. Но я никогда раньше не видела аллергии. К счастью, человеческие врачи были знакомы с тем, что происходило и смогли исправить то, что не смогла я. И это действительно все, что я могу сказать. Что-нибудь еще могло вызвать воспоминание… и при всем эмоциональном усилии, с которым ты справляешься в данный момент, это не была бы хорошая идея. Доверьтесь мне.
— Трудно доверять тому, кто что-то скрывает, — сказала ей Эми.
— Знаю. И я бы хотела, чтобы могла предложить что-то лучшее чем: «Когда-нибудь ты поймешь».
— Тьфу, ненавижу, когда взрослые так говорят, — проворчала Софи.
— То же самое, — согласилась Эми. — Ты не можешь использовать эту умопомрачительную штуку, чтобы узнать, что она скрывает?
— Не без нарушения правил телепатии, — влез Олден.
— Но ведь не против этих правил воровать чьи-то воспоминания? — отрезала Эми.
— Верно, — сказал Кинлин. — Хотя это можно допустить в определенных случаях.
— И это один из тех примеров, — заверила Ливви. — Когда придет время, обещаю, все будет открыто. Между тем, постарайтесь иметь в виду, что недостающий момент имеет нулевую актуальность для всего, с чем вы в настоящее время сталкиваетесь. Знаю, тайна дает чувство важности, но то, что произошло тогда, было… всплеском. Это была проблема, которая появилась и была решена, и не имеет ничего общего с Невидимками.
Эми взглянула на Софи.
— Ты действительно в порядке?
— Нет, — сказала ей Софи. — Но я пыталась заставить их вернуть мне это воспоминание в течение нескольких месяцев, так что…
Она закрыла глаза, желая, чтобы все новые кусочки информации утонули и спровоцировали возврат воспоминания самостоятельно.
— Ничего себе, — сказала Ливви. — Это несчастные лица. И я понимаю. На самом деле. Давайте попробуем. Эми? Подумай о той части памяти, которую тебе удалось восстановить, и спроси себя: ты боялась меня в тот день?
— Нет, — медленно сказала Эми. — Я думала, что ты хорошая, но это было, вероятно, потому, что у тебя были конфеты. И блестки.
— Блестки все делают лучше, — согласилась Ливви. — И конфеты для настроения — это вкусно… я хотела бы парочку прямо сейчас, потому что это помогло бы мне показать свою точку зрения. Большинство людей не понимают, что эмоции не могут быть удалены, даже если убрано воспоминание, связанное с ними. Так что, если бы я сделала что-то с тобой в тот день, ты бы все еще испытывала все те чувства. Понимаешь?