— Вроде? — сказала Эми.
— Это запутанно, я знаю, — сказала ей Ливви. — Но подумай, что ты сейчас чувствуешь… и я не имею в виду все напряжение этого разговора. Я имею в виду нечто более глубокое… то, что ощущается как инстинкт, говорящий тебе бояться меня?
Эми долго и упорно думала.
— Наверное, нет.
— Тогда мы не можем опираться на это? Да, между нами есть секрет. Но это не ужасная тайна. Это то, что хранится ради вашей защиты. И Софи… я знаю, ты, наверное, устала слышать это… но поможет ли, что человек, который решил стереть это из твоей памяти был мистер Форкл? Он был непреклонен, что мы должны дождаться правильных обстоятельств, прежде чем отдадим его обратно. И сейчас не время.
— Она говорит о нашем старом соседе, верно? — спросила Эми. — Парень, который всегда бормотал на улице со своими статуями гномов? Ты говорила мне, что он был эльфом, и что Невидимки убили его?
Софи кивнула, ее разум уже вернулся в Люменарию, к мистеру Форклу, делающему последний вдох.
Он пообещал ей в тот момент — даже когда у него оставалось так мало энергии — что она получит ответы, которые он ей должен.
Но он не сказал, как и когда.
Так что, возможно, она обязана быть терпеливой.
Она взглянула на сестру.
— Ты будешь хорошо себя чувствовать, живя здесь и зная все это?
— У меня есть выбор? — спросила Эми.
— Да, — заверил Олден. — Если тебе не уютно, я найду альтернативу. То же самое произойдет, если ты решишь попробовать, а затем почувствуешь, что это не работает.
— Могу ли я кое-что добавить, — встрял Кинлин. — Знаю, что ты не знаешь, что моя жена хорошая… или какой я. Но все в этой комнате на твоей стороне. У нас есть свои недостатки. И мы приходим со странным багажом. Но никто не будет бороться упорнее, чтобы сделать это правильно и вернуть твоих родителей.
Эми потянулась за ресницами и с силой их потянула… потом подмигнула.
— Тьфу, Софи, как ты можешь это делать?
Софи улыбнулась:
— У всех нас есть свои странности.
— Ну, твоя очень странная, — сказала ей Эми. — А твой мир еще страннее. Но… я разберусь… если вы, ребята, пообещайте мне кое-что.
Она ждала, пока все взрослые кивнут, прежде чем сказала:
— Пообещайте мне, что никто больше не сотрет какие-либо мои воспоминания без моего разрешения.
Эми никогда не сможет довериться Олдену, даже если он выполнит ее требование, и тот должен был знать это.
И все же Софи поверила ему, когда он сказал:
— Даю тебе мое слово.
Это было тусклое мерцание надежды… но Софи ухватилась за него так сильно, как Эми вцепилась в ее руку.
Возможно, что-то хорошее вышло бы из всей этой паники и уродства.