Поговорив с дедушкой и бабушкой, я попробовала еще раз дозвониться до мамы. Ее номер до сих пор был занят. Несмотря на разницу во времени, я решилась позвонить сестре Ричарда Сюзи в Англию. Ответил Джаррик, ее муж: оказалось, что Сюзи нет в городе. Он сказал, что рад меня слышать, потому что они беспокоились. Я немедленно разразилась рыданиями и лишь потом сумела более или менее внятно сообщить ему новости. Когда Джаррик ответил, в его голосе тоже звучали слезы. Он сказал, что в лице Ричарда потерял не просто брата жены – они были дружны с детства. Но, несмотря на собственные переживания, он вызвался позвонить родителям Ричарда. Я пообещала перезвонить позже.
Потом решила, не откладывая, позвонить владельцам «Хазаны», Кромптонам, чтобы сразу покончить с этим делом. Рука дико тряслась, когда я пыталась набрать номер. Трубку взял Питер.
– Питер? Случилось ужасное, – промямлила я. – Ой, это Тами. Тами, помнишь?.. Мы попали в ураган. Ричард упал за борт. Его больше нет. – Я едва успевала переводить дух между предложениями. – «Хазана» осталась без мачт, она разбита. Но на плаву.
– О боже, о боже, о боже, – снова и снова повторял Питер.
К этому времени я уже столько раз пересказала свою историю, что говорила сдержанно, почти без эмоций и даже умудрялась выдавать информацию последовательно.
– «Хазану», скорее всего, признают не подлежащей ремонту. Вам надо связаться со страховой компанией. Прошу прощения? А я в Хило. Хило на Гавайях.
Когда Питер выражал соболезнования по поводу гибели Ричарда и говорил, как они с Кристиной успели его полюбить, его голос выдавал, насколько он потрясен услышанным. Питер тактично не стал расспрашивать меня о состоянии «Хазаны». Он сказал лишь, что они с Кристиной сейчас же вылетают на Гавайи.
Я наконец-то дозвонилась до матери. Услышав ее голос на другом конце линии, я снова раскисла и едва сумела выдавить:
– Мам…
– Тами? Боже мой, где ты была? – Привычное негодование в ее голосе звучало для меня райской музыкой. – Я ужасно беспокоилась. Я дважды ходила на пост береговой охраны – где ты?
– Ой, мама…
– Милая? Что случилось? С тобой все в порядке?
– Мама… – Я выла в трубку минут десять, пока ее ободряющий, сочувствующий голос не помог мне собраться. Снова и снова она повторяла, что смерть Ричарда и гибель «Хазаны» не моя вина. И мне нужно было это услышать.
Мой голос оборвался. Мама потребовала, чтобы я дала ей номер Роденхерстов: она позвонит в аэропорт, чтобы заказать билет на ближайший рейс, а потом перезвонит мне. Я легла на постель и стала ждать ее звонка. Мамины слова: «Я люблю тебя, милая» – эхом звучали в голове.