Он останавливается так резко, что я налетаю на него.
— Ничего себе!
— Что? Что там?!
Элвин такой высокий, ничего за ним не видно. И не обойти никак — слева стена, справа очередная куча вещей, которая и так подозрительно покачивается — того гляди рухнет.
Он поворачивается, чтобы пропустить меня, и слегка приобнимает за плечи. Я тянусь, чтобы сбросить его руку, но останавливаюсь на полпути, забыв, что собиралась сделать.
— Ой…
— Вот и я о том же, — вполголоса отвечает он. — Тс-с-с, только не кричи. Когда еще увидишь такое зрелище?
Коза возлежит на чем-то, подозрительно напоминающем кровать. Когда-то роскошную — на резных стойках видны остатки облупившейся позолоты и инкрустации костью. Лежит на боку, вытянув мосластые ноги, одетые в густую снежно-белую шерсть, как в шаровары. На ее хитрющей морде застыло выражение блаженства.
А рядом с ней, пристроившись с краю, сидит брауни. И посасывает молоко из вымени. Как козленок.
* * *
— Брауни пьют молоко? — задумчиво говорит маг. — Хоть Августу вызывай посмотреть на такое чудо.
— Почему бы им не пить молоко? Они тоже живые лю… — я осекаюсь. Слово «люди» как-то совсем не подходит этим существам. — Просто живые.
— В том-то и дело, что нет, сеньорита.
— Мертвые?! — я недоверчиво разглядываю Тасситейл, которая стоит в изголовье кровати и застенчиво теребит кисточку на хвосте.
— Нет, конечно. Но и не живые.
— В сказках брауни любят молоко.
— Меньше доверяй сказкам. Брауни питаются магией.
Я вспоминаю, что маг уже говорил недавно о чем-то подобном. Когда только привез меня в свою башню.
— А как ты их кормишь?
Картина, которую тут же подсунуло неуемное воображение, настолько забавна, что я фыркаю. Длинная очередь из брауни и Элвин, с торжественным лицом раздающий им «магию», похожую на куски синего сияющего желе. Словно патер причастие.
— Трудно объяснить. Это происходит как бы само собой. Призвавший брауни постоянно делится с ними своей силой. Примерно так же, как с ошейником.
Мог бы не напоминать про ошейник!
— Ладно, ужин окончен, — объявляет маг. — Хейдрун, дорогуша, погостила, и будет.
Коза чуть скашивает глаза, дергает ухом и ухмыляется совершенно по-человечески. На ее наглой морде написано, что она никуда не собирается — на улице холодно, снег и скучно. А здесь в подвале у нее такая кровать…
— Добровольно уйдешь, или мне тебя вышвырнуть? — ласково спрашивает Элвин.
— Ме-е-е.
— Значит, вышвырнуть.
В последнее мгновение коза изящно перекатывается на другой бок. Кровать отзывается на магический удар скрипом, а Хейдрун вскакивает на ноги и возбужденно приплясывает.