— Почему я? Ну почему всегда я?
— Потому что у тебя приятная, располагающая к себе внешность, — буркнула я. — Глыба будет просто счастлив с тобой прогуляться.
— Попрошу без намеков! Нет, один я не пойду. А если Глыба упрется? Одному мне с ним не справиться.
— Кто-то что-то говорил о трусости…
— Ладно, идем вместе. — Марк выбрался из машины и подождал, пока Леша и Прошка вылезут следом. — А ты, Варька, оставайся, — добавил он, увидев, что я открываю дверцу со своей стороны. — Он действительно может взбрыкнуть, если увидит тебя.
Отсутствовали они минут десять. Во мне уже зародилась робкая надежда, что Глыба избавил меня от лицезрения своей особы, отказавшись покинуть помещение, но именно в эту минуту впереди появилась процессия во главе с нашим главным подозреваемым.
— Ворона? — проскрипел Глыба, поравнявшись с моим окошком. — Какая встреча! Хотя я должен был догадаться… Куда же стая без вожака?
— Глыба, тебе уже четвертый десяток. Неужели за три десятилетия нельзя было понять, что твой юмор доступен лишь узкому, избранному кругу? Я бы сказала, предельно узкому.
Напускное добродушие Безуглова как корова языком слизнула. Он резко повернулся к Марку:
— Знаешь, Марк, я пошел с вами, потому что ты сказал, будто у вас ко мне серьезный конфиденциальный разговор. Если ты думаешь, что я намерен слушать это карканье…
— Выслушать нас — в твоих интересах, Глеб, — твердо сказал Марк. — Завтра нас, вероятно, вызовут в милицию. Если ты не хочешь, чтобы наши показания стали для тебя неприятным сюрпризом, садись в машину и потерпи полчаса. Варвара, пересядь назад. — Я перелезла на заднее сиденье, следом за мной туда же втиснулись Леша с Прошкой, а Марк сел на водительское место и похлопал рукой по соседнему креслу. — Не тяни, Глеб, мы торопимся.
— Да плевать я на это хотел! — взорвался Глыба. — Не знаю, о каких показаниях вы там сговорились, меня вам на пушку не взять. Мне тоже есть о чем порассказать следователю.
— Ладно, только не говори потом, что мы действовали исподтишка. — Марк открыл дверцу со своей стороны и опустил ногу на тротуар. — Давай, Варька, садись на место. Разговора не получилось.
Глыба, рассчитывавший на более энергичные уговоры, несколько подрастерял решимость.
— Ладно, раз уж вы меня вытащили, валяйте! Выкладывайте, что там у вас. — И он сел рядом с Марком.
В эту минуту я осознала, что мы сейчас выдадим Агнюшку. Ведь Глыба, в отличие от остальных, прекрасно знает имя собственной любовницы.
— Марк, можно мне? — закричала я в отчаянии.
Марк повернулся, одарил меня скептическим взглядом и веско произнес: