— Я бы пригласил вас на танец, но, боюсь, мое время давно миновало. — Джек очень мягко постучал тростью по полу.
— Всегда можно рекрутировать нашего Билли Элиота. — Мисс Амброуз кивнула на Хэнди Саймона. — Похоже, он наконец нашел себе занятие по душе!
— Спасибо, мне и здесь неплохо, — чинно ответила я, сжимая тарелку сандвичей с яйцом. — Иной танец и пропустить не грех. Так жизнь устроена.
Элси смотрела на меня. Я догадалась об этом по наклону ее головы, но оборачиваться не стала. Когда мисс Амброуз отошла к кому-то еще, а Джек ушел взять побольше бутербродов, Элси прошептала мне на ухо:
— А со мной ты потанцуешь, Флоренс? За дружбу прежних дней? Может, это наша последняя возможность!
Маленький человечек на эстраде взмахнул дирижерской палочкой перед кассетным магнитофоном, и первые такты поплыли по залу.
— Эл Боулли! — торжествующе воскликнула Элси. — Это судьба. Последний танец, Флоренс! Еще один фокстрот!
Мы не танцевали вдвоем с самой смерти Бэрил. Мы как-то отдалились друг от друга, и отношения уже никогда не стали прежними. Я, конечно, танцевала с другими, но это не было как с Элси. А теперь мы снова рядом, и казалось, оркестр в ратуше молчал всего минуту и вот играет новую песню. Многолетняя пауза таинственно исчезла из нашей жизни.
Плечи Элси стали совсем хрупкими, все косточки наперечет. Она стала легкой, как птичка, того и гляди ветром унесет, но когда начался танец, все это стало неважно: она была знакомой, неизменной, прежней Элси.
Мы больше шаркали, чем танцевали. Не знаю, кто из нас шаркал, я или Элси, но ни она, ни я не двигались с прежней уверенностью и плавностью. Элси подпевала в такт шагам, и я подпевала тоже: «Что б ни случилось, я не забуду полночь, звезды и тебя!»
Потому что иногда нужно петь и танцевать, даже если тебе восемьдесят четыре, даже если все кости выпирают и тебя может унести ветром.
Толпа танцующих раздвинулась, давая нам место, и когда голос Эла Боулли отзвучал и замер, мы с Элси оказались посередине танцпола. Я видела устремленные на нас взгляды мисс Биссель и мисс Амброуз. Рядом таращился Хэнди Саймон. Джек, поднявшись со своего стула, смотрел мне прямо в глаза. Но мне было все равно. Меня не заботило, насколько странным покажутся две танцующие вместе женщины или что я себе подпеваю. Я уже хотела сказать всем, кто нас осудил, что меня не волнует их мнение, но тут двойные двери распахнулись и на пороге зала остановилась женщина: растерзанная, недоумевающая и растерянная.
Миссис Ханимен.
Хэнди Саймон
— Она не произнесла ни слова. — Одной рукой мисс Амброуз держала мобильный, а другой хваталась за голову. — Ни единого слова! Полиция считает, у нее шок.