— Но ведь всегда остается выбор! — настаивала я. — В каждой ситуации есть альтернатива!
Элси не ответила.
— Неужели тебе не кажется, — не отставала я, — что в наших силах все изменить даже маленькими решениями?
Элси снова промолчала. Я знала, для нее заглядывать в будущее — все равно что перечитывать нелюбимую книгу.
— Никогда не знаешь, что готовит нам жизнь, — твердила я.
Сет устроился между шезлонгами и поглядывал на нас обеих.
Элси смотрела на деревья, в ветвях которых затаилась осень, ожидая своего часа.
— Да, — соглашалась она. — Пожалуй, что и не знаешь.
В январе умерла моя мать.
— Легкие, — сочувственно сказала мне мать Элси. — Они у вас в роду.
Я хотела сказать, что легкие есть в каждой семье вместе с почками и сердцами, но после гибели отца Элси у ее матери появился странный пунктик на смерти. Чем ужаснее конец чьей-то жизни, тем лучше. Однажды она прошагала три мили под проливным дождем, только чтобы поглазеть на дерево, где разбился мотоциклист.
— Это важно, — заявила она, — увидеть своими глазами.
Сперва я не понимала, как можно смотреть на нестерпимо отвратительные картины, но потом до меня дошло — для нее это утешение. Матери Элси нравилось напоминать себе, что Бог не ее одну выбрал жертвой — трагедии и несчастья случаются и с другими. Это укрепляло ее во мнении, что у каждого своя судьба и за нас уже все решено. Когда я пробовала спорить, Бэрил сказала, не отрываясь от своего журнала:
— Она ненормальная, если хочешь мое мнение.
Не исключено, что мать Элси действительно была больна, но ведь никто никогда не глядел ей мозги на просвет. Может, в ее голове теснилось столько историй, что она не могла подобрать для них слов?
Летом мы начали работать на фабрике.
— Это временно, — сказала я, присаживаясь на свободный стул рядом с Элси. — Пока папа не оправится и не встанет на ноги.
На том стуле я просидела еще сорок лет.
— Значит, ни одна из вас так и не поступила в университет? — спросил Джек.
Я покачала головой:
— Вместо учебы мы работали на фабрике, на ужасного коротышку, который расхаживал туда-сюда и на всех кричал.
— Мистер Бекетт, — подсказала Элси. — Контролер.
— Да, мистер Бекетт. Ты мне даже подумать не даешь, все время подгоняешь! Я бы и сама вспомнила!
Элси изогнула бровь, но я решила не обращать внимания.
Джек потянулся к своей чашке:
— А что вы делали на фабрике?
— Корсеты, — засмеялась я. Джек засмеялся вместе со мной. — Они состоят из косточек и панелек. Когда пытаешься сшить корсет, это все равно что удерживать заложника.
— Ты отлично справлялась, — возразила Элси. — Ты была лучшей ученицей мистера Бекетта.