Конфликт, которого не миновать
сли мы ответственны сразу в нескольких направлениях, какая-то одна ответственность может как бы противоречить другой. Так бывает у руководителей больших коллективов, у отцов семейства, многодетных матерей, людей с разносторонними талантами, каждый из которых требует, чтобы его не зарыли: ресурсы времени и сил ограничены, «рук на все не хватает».
Бывает также, что в душе человека происходит столкновение двух несовместимых ценностей. Например, профессиональный долг вступает в конфликт с любовью к человеку. Военнослужащий-контрактник покидает семью, отправляясь на войну. Он чувствует вину перед родными, потому что рискует не вернуться домой, но и отказаться от чувства долга не может. Да и во время боевых действий офицерский или солдатский долг может вступить в конфликт с ценностью человеческой жизни. Ведь даже тому, кто защищает свою страну от захватчиков, угрожающих уничтожить все, что ему дорого, нелегко их убивать. Естественный внутренний блок, табу на убийство есть у большинства из нас: его нет только у психопатов.
«Мой дед, Велижанский Григорий Иванович, отправился на войну добровольцем в 1944 году. Ему было всего шестнадцать – прибавил себе год, спешил, боялся, что фашистов победят без него. Воевал он до конца, вернулся невредимым, но вспоминать о войне, как и многие, не любил. Только крупицы дошли до меня от мамы. Например, дед рассказывал, как трудно – морально трудно – было убивать. Первый немец ему снился больше недели. Убить его он смог, но обрадоваться этому не получилось.
Вина может касаться событий, в которых вообще ничего нельзя было изменить, и даже тех, к которым человек напрямую не причастен. Мы можем чувствовать себя виноватыми за ошибки и грехи других людей, поступки своего народа, а иногда и всего человечества. И даже наша повседневная жизнь пронизана нравственными дилеммами. Ведь человек не только духовное, но и биологическое, и социальное существо. Вот что пишет уже упоминавшийся нами Джеймс Холлис о неизбежной вине: «Мы знаем основной закон, согласно которому за жизнью следует смерть. Жизнь и смерть – это не только сокращение и расслабление вселенской сердечной мышцы; в основе самой жизни лежит убийство. Чтобы выжить, мы убиваем животных. Если мы становимся вегетарианцами, то убиваем растительную жизнь. Прекратив есть, мы совершим самоубийство… Даже не участвуя в круговороте жертвоприношения, мы продолжаем конкурировать, вступая в рыночные отношения, и брать что-то у других для себя. Если одна часть населения земного шара процветает, это процветание может происходить за счет другой половины. Если где-то происходит экономический подъем, он может происходить за счет окружающей среды и т. д. Эта дилемма присуща человеческой природе»