По дому разнеслись визг, крик, стук и грюк.
Кинчев поднялся на второй этаж быстро, но не бегом.
Дверь в библиотеку было открыта, внутри, неподалеку от нее, лежал Кирилл Ярыжский.
Неподвижный. Придавленный тяжелым шкафом. Вокруг — осколки стекла и россыпь старых добротных фолиантов.
Вытаращенные глаза уже начинали стекленеть, из ушей, рта и носа текла кровь. Но более всего удивлял сильный неприятный запах — то ли плесени, то ли мышиного помета, то ли того и другого одновременно.
— Дождались… — процедил следователь сквозь зубы.
Сзади появилась взволнованная Ярыжская.
— О Боже! Кирилл! — театрально всплеснула руками. — Это… Это… Поверьте, это — невероятно… Я слышала голоса… И видела! Они, это они, поверьте! Призраки! Это они шкаф свалили!
— Как говорится, это как раз тот случай…
— Я правда видела, поверьте. Она подтолкнула шкаф. Из стены. А потом монах ее за руку схватил и назад дернул — туда. За стену! И задвинулось. Стена! Она раздвигается! Не понимаю… Мы же ремонт делали… И ничего… — Ольга Владимировна вся дрожала, зубы стучали.
На пороге появилась и сразу замерла, не решилась войти баронесса Леся.
Кинчев спросил у Ярыжской:
— Вы были здесь? Когда все произошло?
— Нет! Нет! Я видела через дверь. Хотела зайти… Но испугалась.
Следователь склонился над шкафом, потом ощупал стену за ним. Постучал в разных местах согнутыми пальцами. Стена казалась монолитной и нерушимой. Шагнул назад, к трупу.
— Черт! — Его штанина зацепилась за крючок, коварно притаившийся на боковой стенке поваленного шкафа. Освободившись, он извлек прикрепленный за этот крючок плетеный пояс.
Красивый кожаный пояс.
Выразительно посмотрел на окаменевшую хозяйку:
— Угу!
— Это не мой… То есть он мой, но… Дайте сюда!
— Без команды не двигаться! — резко прервал ее Кинчев. — Ничего здесь не трогать до прибытия группы! — Он достал из нагрудного кармана пакет, положил туда пояс, спрятал в тот же карман, потом стал на колени и осторожно заглянул между полом и поваленным на Ярыжского шкафом. Оказалось: Кирилл держал в руке нож. Окровавленный кухонный нож.
— Понятых сюда, ваших охранников. И Щукину, — он выпрямился и командовал громко и уверенно. — Быстренько, а то до глупой ночи проваландаемся.
Достал телефон:
— Власенко, группу сюда… Как это — куда? Ты не знаешь, где я?.. Тогда шевелитесь. И вы тоже! — приказал уже и Ярыжской.
Шокированная его грубостью, Ольга Владимировна отрывисто вздохнула и залилась слезами. Вместе с ней начала всхлипывать и баронесса Леся, которая так и не переступила порога — стояла в дверях и смотрела широко распахнутыми глазами.