— Что можете сказать о последних перемещениях ваших войск?
— Сюда идёт дивизия Вермахт и на усиление — наша танковый колонна. Я-я, фройляйн, у вас нет шанс. Лучше сдавайтс. Я поговорить с полковником Кранке, как это по-русски… замолвить слово, я-я.
— Я скорее умру, чем перейду на службу к немцам. Сообщите численность группировки, собирающейся пройти здесь в ближайшее время.
— Э-э-э… до тысяча шеловек, десять танк, шетвёртый, пьятый и даже шестой модель, совсем новый класс. Вы не сможеть устоять перед ними, поверьте.
— Вы видели по дороге сгоревшие «Тигры»?
— Я-я и ошень удивился этому.
— Это сделал НАШ танк.
— Э-э-э… тэ тридцать шетыре?! Как такой может быть?
— А вы не забыли, кто вас подбил, оберлейтенант?
— О, да, такое забудешь… какой-то цветош… цветошек.
— Все ваши танки на этой дороге — его рук дело.
— Майн гот! Это ошень короший командир, настоящ мастер.
— А вон и она, — Оля обратила внимание немца на девушку в танкистском комбинезоне, идущую к Трубачёву.
— Танком командовать тоже фройляйн?! И такой молодой? Мир… как это… сошёль с ума.
— Нет, это вы сошли с ума, напав на нашу страну. Вы и ваш фюрер возомнили, что вам всё позволено! — она перешла на крик. — Позволено убивать ни в чём неповинных женщин, стариков, детей! Но мы встали все, слышите?! Даже дети и женщины встали на защиту своей Родины! Ваши самолёты недавно разбомбили лагерь с нашими друзьями. Там погибла моя подруга, погибли все, с кем я долгое время училась. А вы все здесь сидящие заплатите за их гибель. Кровь за кровь, смерть за смерть! Всё, что мне нужно, я уже узнала. Дальше с вами поступят также, как ваши люфтваффе поступили с ними.
Девушка повернулась к бойцам.
— Они мне больше не нужны. Всё что меня интересовало — я узнала.
— Нет, фройляйн, нет! Битте, за что? Я ничего не сделал! — оберлейтенант побледнел.
— А что сделали они? За что вы их разбомбили? Идёт война и на ней есть только один принцип — «Кто кого». Увести и расстрелять!
— Слушаюсь, товарищ сотрудник НКВД! — картинно отдал честь один из бойцов, незаметно подмигнув девушке.
— Мне говорить, что НКВД кровожадн, но я не думать, что даже такой молодой фройляйн может делать так жестоко!
Закончив обход позиций, Трубачёв направился к подбитому «Тигру». Он собрался залезть на танк, когда из него показалась голова Сальникова.
— Сева! Как хорошо, что ты сам пришёл! Я уже собирался идти тебя искать.
— Да, Серёж, какие трудности?
— Мы тут с Олей. Она переводит.
— Что слышно в стане врага?
— Наши стремительно наступают. Некоторые немецкие группировки отчаянно сопротивляются и просят подкрепление. Скоро через нас пройдёт несколько колонн. Это подтвердил и пленный танкист.