«Первый помощник выразил свое полное несогласие, указав на то, что воды может и хватить и к тому же скоро могут начаться дожди, но капитан Коллингвуд отказался выслушивать возражения и просьбы пощадить людей и, как указано в официальном документе: « Приказал отобрать сто тридцать два раба и заставил команду скидывать их группами в море. Первая «группа», состоящая из пятидесяти четырех человек, была брошена на съедение акулам в тот же день. Вторая, состоявшая из сорока двух рабов, первого декабря, хотя этой же ночью разразилась сильная гроза, и собрали достаточно воды, чтобы дойти до порта назначения, но капитан приказал продолжить сбрасывать «груз» и спустя неделю еще двадцать семь негров были связаны, их подвели к борту и спихнули в море. Еще десять человек спрыгнули сами, не позволив морякам приблизиться к ним.»
«22 декабря «Зонг» прибыл в Кингстон, где Люк Коллингвуд продал оставшуюся часть рабов, а тех, кого не купили, оставил на моле, закованными в цепи, умирать от голода и жажды. Позже, во время своего последнего дня пребывания в Кингстоне, отправил большую часть экипажа на сушу, а сам неожиданно снялся с якоря и вышел в море, обвинив тех, кто остался в порту в дезертирстве, сэкономив, таким образом, на годовом жаловании для каждого из оставшихся членов экипажа. Капитан Коллингвуд всегда хвастался тем, как он обманул покупателей рабов, продав им негров больных дизентерией, но перед этим он приказал своему судовому врачу заткнуть анус каждого из больных рабов пучком пакли, пропитанной смолой.
Прибыв в Ливерпуль, Люк Коллингвуд потребовал со страховой компании денежную компенсацию в сумме – тридцать фунтов за каждого из ста тридцати двух рабов сброшенных в море.»
После того, как Альдус перестал читать, в комнате воцарилась мертвая тишина, все вокруг замерли и, не отрываясь смотрели на книгу, которую он продолжал держать в руках.
– Этого не может быть! – запротестовал Альфред. – Это не может быть «наш Люк Коллингвуд»!
Альдус спустился по лестнице и положил книгу на стол.
– А много может быть на свете капитанов по имени Люк Коллингвуд, скопивших состояние в восемнадцатом веке «бороздя по семи морям»? – он замолчал и отрицательно закачал головой, словно отвечал сам себе. – Вообще–то, мне всегда хотелось знать, что означает та фраз, стоящая в основе нашего генеалогического дерева: «плавая по семи морям», не означает ли это – «убивать и грабить в самой жестокой, бесчеловечной форме, какую и представить себе сложно»?..
– Я отказываюсь верить этому! – воскликнул Альфред. – Такого быть не может, чтобы наше состояние и всеобщее уважение к нашему роду основывались на чем–то таком зловещем. Невозможно скрывать ложь в течение более двух столетий… Нет, только не в Англии!